Сняв пальто, проковыляла к дивану и совсем не грациозно плюхнулась в уголок. Ноги ныли так, что если бы их можно было отстегнуть, я бы с удовольствием это сделала.
Мартынов усаживается рядом и закидывает мои голени к себе на колени, тут же начиная разминать затекшие ступни. Оооо, как же хорошооо! Я даже не сопротивляюсь, хотя понимаю, что такое поведение не приемлемо. Но мне все равно, по телу бегут мурашки, оно наполняется истомой. Не могу с собой ничего поделать. Приоткрываю глаза, наблюдая за Мартыновым. Ему явно нравится то, что он делает. Откинул голову на спинку дивана, прикрыл глаза. Неожиданно для самой себя издаю стон, когда Мартынов чуть сильнее сжимает пальцами мою голень. Как же приятно, волшебные руки. Никогда мне не делал массаж мужчина. А Мартынов… Он просто нереальный! Не может быть мужчина и красивым, и успешным, и внимательным. Но вот сидит передо мной безупречный образчик и делает мне массаж ног. Просто подарок судьбы. Одергиваю себя от этих мыслей. Ну какой подарок! Просто мужику захотелось разнообразия. Страсть на пару раз, а потом Поля будет собирать по частям свое разбитое сердце. Эти мысли немного приводят в себя. Делаю комплимент Мартынову, что его массаж был хорош, и пытаюсь спустить ноги на пол, но он не отпускает. Не открывая глаз, просит посидеть еще вот так. Не могу вернуть свои мысли в позитивное русло. Ищу пути к отступлению.
— А как же кофе? — спрашиваю, пытаясь отвлечь Мартынова от его занятия. Он продолжает поглаживать мои ноги.
— Да и черт с ним! — отвечает он и, улыбнувшись, прикрывает глаза, сжимает пальцами мою коленку.
— Я рад, что мы снова на «ты», — улыбается как чеширский кот. Все-таки опускаю ноги на пол, встаю и иду на кухню. Мартынов плетется за мной. Включаю кофемашину, ощущаю спиной тепло его тела. Подошел близко, но не касается. Как же хочется сделать шаг назад, но здравомыслие все еще со мной. Нельзя поддаваться соблазну! Нельзя! Иначе потом будет очень больно.
— Не заставляй меня жалеть о том, что позволяю себе неформально общаться с тобой, Максим…
Кофемашина начинает гудеть, а Мартынов резко разворачивает меня к себе и упирается в столешницу руками по обе стороны от меня. Мне бы сейчас выскользнуть из этой ловушки, но совсем не хочется. Самообладание тает как мороженое на летнем солнце.
— Макс… — получается с придыханием, совсем не строго, как собиралась сказать. Даже язык не хочет подчиняться.
— Поль, ну что мы как школьники… Может, хватит от меня бегать? — хрипло говорит он, смотрит на мои губы, словно готов наброситься на них.