Наблюдаю изредка за женщиной-коршуном, она налегает на шампанское. Официанты не успевают подливать напиток ей в бокал. Стараюсь не проявлять своего интереса, но Мария Леонидовна замечает мой взгляд. Касается моей руки, склоняется ближе и говорит на ухо:
— Поленька, я так понимаю, что Максим тебя не предупредил… Но я как его мать, должна сказать. Эта неприятная женщина — бывшая невеста Максима. Они были вместе четыре года…и, слава Богу, расстались. Потом Максим тебе сам расскажет. Прошло семь лет, а она все не успокоится, постоянно делает пакости… Судя по ее поведению, она уже пьяна, и вполне может подойти и устроить скандал. Я очень надеюсь, что ты…ты должна быть готова к потоку негатива, Поленька.
Прикрываю глаза, выдыхаю. Ну примерно так я и думала. Не может посторонняя женщина так смотреть. Пока я слушаю Марию Леонидовну, дамочка за соседним столом поднимается и идет в нашу сторону.
— Ну прямо семейная идиллия! Все семейство в сборе, да еще и новая подстилка Максика, — она неприятно хмыкает, смотрит на меня. — И как тебе быть одной из нескольких? Знаешь, Макс всегда был очень любвеобильным… — она икает. Похоже, перебрала с алкоголем.
— Регина, ты как всегда пьяна и совершенно бестактна! — говорит отец Макса.
— Ну вам-то я всегда была как кость в горле, — говорит она обиженно. Снова икает, ее тело качается, словно на ветру. Не смотрю на нее. Надо же себя так не уважать, чтобы подойти к бывшему и еще что-то предъявлять… Сижу на краешке стула, стараясь не ударить в грязь лицом, молчу. Мартынов по-прежнему держит меня за руку, поглаживает большим пальцем мое запястье.
— Ты пьяна, Регина, — вмешивается Ксюша. — Пойди, проветрись…
— Тебя, мелкая, спросить забыла, что мне делать… — она повышает голос. На наш столик начинают оборачиваться гости. Ведет себя неподобающе Регина, а стыдно почему-то мне…
Поднимаю взгляд и вижу, как к нам быстрым шагом спешит именинник. Он подхватывает Регину под локоток и пытается увести. Она сопротивляется, но все же Пушкину удается ее забрать. Они скрываются за дверью недалеко от сцены. Выдыхаю облегченно. Макс целует мое запястье.
— Извини, я не знал, что Пушкин ее пригласил, — в его голосе столько сожаления, что мне становится не по себе.
— Ты-то тут причем? — пытаюсь расслабиться, но не получается. Спину словно заклинило в прямом положении.
— Вовремя Пушкин подоспел, — говорит Георгий Иванович. — Полина, я надеюсь на то, что Вы не будете принимать все на свой счет. Обиженная женщина может наговорить что угодно. Но вы с Максимом должны доверять друг другу…