Нет уж! Перебьется. И эту неприятность я переживу. Тем более раздельные комнаты немного упрощают дело и вполне примиряют меня с его нежелательным соседством. Ну... я надеюсь...
Нацепив максимально независимое выражение на лицо, я принимаюсь за разбор своих вещей.
Сойер справляется куда быстрее меня и первым занимает душ. Уходя, он запирает дверь номера на ключ, который кладет в карман, а еще выдергивает из розетки и забирает с собой телефонный аппарат с прикроватной тумбочки, к счастью, обходясь без демонстративности и не сопровождая свои действия никакой едкой шуточкой. Еще пара едкостей от него, и у меня откроется язва или, как минимум, будет изжога.
От "мамули" уже давно тошнит…
Закончив с вещами, я заваливаюсь на кинг-сайз кровать, которую Волчек великодушно - или по каким-то корыстным причинам - уступил мне, себя определив на диван за стенкой. Я практически без сил - сказывается отсутствие сна прошлой ночью - и тупо разглядываю потолок. Снова… Будто никуда и не уезжала.
Но тут есть что разглядывать.
Потолок, как и стены, деревянный, выкрашенный белой матовой краской, но массивные балки, разрезающие пространство пополам и горделиво нависающие над головой, притягивают внимание. А в сочетании с настоящим камином придают номеру какого-то деревенского уюта и шарма.
Я почти засыпаю, когда Сойер появляется из двери у изголовья кровати.
- Какой план? - спрашивает, дефилируя мимо меня в гостиную.
Взбудораженная шальной мыслью, а не вышел ли он из ванной в полотенце, я приоткрываю один глаз - но, слава Богу, он одет! Такого испытания мое бедное сердце могло не выдержать. И то, что мы практически родня, вряд ли стало бы для него серьезным аргументом.
- Тоже хочу в душ, - прячу возникшее на пустом месте волнение за банальными фразами.
- А дальше?
- Завтракать и спать.
- Боюсь, завтрак мы пропустили, но ранний обед, думаю, нам подадут в одном из ресторанов. Это не проблема.
- Он тут не один? - спрашиваю без интереса.
- Три. Кататься сегодня не планируешь?
- Планирую, - заставляю себя встать с кровати. - Если проснусь.
Когда я встаю, за окном уже темно.
Ну как темно - небо на горизонте черно-серое, но в комнате, тем не менее, светло, почти как днем, из-за многочисленных источников искусственного света, заглядывающих в два небольших, будто решетчатых, деревянных окна.
С разбега вскочив на придвинутый к окнам диванчик, я прижимаюсь лбом к стеклу и, затаив дыхание, любуюсь невероятной красотой снаружи. Подсветка лампочками и огнями различных форм и свечений серебрит густой снежный покров склона, заставляя его искрить и переливаться перламутром множества оттенков. Верчу головой, разглядывая внушительное семейство пушистых заснеженных елей слева, провожаю взглядом кабинки кресельного подъемника с пассажирами, перемещающиеся между высоченными столбами справа, и примеряюсь к будто причесанной гребнем широкой трассе на ближайшем ко мне склоне. Представляю, как буду съезжать по ней и даже, увлекшись фантазией, автоматически принимаю стойку для скоростного спуска и выставляю колени на воображаемых поворотах…