— Домой? — поинтересовался он. Время поджимало, а устраивать сейчас разборки за ее руку и сердце, которые ему совсем не принадлежать, Матвей желания не имел, даже после ее лобзаний.
— Так ты тот самый Матвей? — мужик оглядел его, хмыкнул, видимо, сделав собственные выводы.
— А должен быть кем-то другим? — не понравились они друг другу с самого первого взгляда. Ну, и ладно, не детей же им вместе крестить.
— Как-то не похожи вы на влюбленную пару, — усомнился мужик. В принципе, Матвей приехал за авантюристкой-Васей, которая нагнала жути, а доказывать что-либо кому-либо он не собирался. Но, кажется, Богатырева считала иначе.
Она прижала свое тело к Сычеву, запрокинула голову, притянула к себе его лицо и… поцеловала. Что за нахер? Сычев в первое мгновение даже обалдел от неожиданности и от того напора, которым перла Васька. Кажется, она была настроена решительно, целуя его по-настоящему, запустив свой язычок в его рот. Такой эйфории он ещё ни разу за пятнадцать лет не испытывал, находясь рядом с ней. Губы мягкие, напористые и…Черт!
Голова поплыла, в теле возникла приятное тепло, когда он решился прижать ее ближе. Нет, только не терять голову. Начал считать, должно помочь. Раз…Два…Три…Четыре…на пять Василиса отстранилась, посмотрела победительницей на своего знакомого. А Сычев так и стоял истуканом, обалдевший от происходящего.
— Это из-за него ты мне перестала отвечать, когда у тебя были каникулы?
Не успела девушка ответить «Да», как Сычев почувствовал как нос стало саднить. Вот, блядство! Он никогда бы не пропустил удар, если бы не Богатырева со своими поцелуями. О таком предупреждать нужно. Зато Влад победно уходил из бара, пока Василиса пыталась оказать Сычеву первую помощь.
— Тебе больно?
— Но не щекотно, Вась, — огрызнулся Матвей. Запрокинул голову, когда по лицу потекло что-то теплое. Этот урод разбил ему нос. Нос! Любимый, идеальный нос!
— Ну, что стоишь? — крикнула Василиса бармену. — Дай лед!
— Сука, — причитал он, злясь сейчас больше на себя. Сам виноват. Попал в какую-то прострацию из-за этой девчонки. На поврежденную часть лица плюхнулся ледяной пакет.
— Прости, Сыч, я не думала…
— А когда ты вообще думаешь, Вась?
— Понимаешь, Влад — псих, с маниакальными наклонностями. Мне нужно было от него избавиться ради своей безопасности.
— Не знаю, как на счет психики, а вот удар у него крепкий. Он мне нос разбил, — вслед этим словам полетели маты, которые Матвей решил не сдерживать, усаживаясь на стул.
— Прости. Что я могу сделать для тебя?
— Ты достаточно сделала, — процедил он сквозь зубы.