Два нашествия (Мочейко, Л. П. Тузиков) - страница 47

На Ромкиных глазах кнопки плавились и растекались как воск. Дышать было нечем, он кинулся к люку, открыв его вручную, обжигаясь о нагретый металл крана.

К тому времени, когда Ромка смог открыть люк, весь зал управления был охвачен огнем. Задыхаясь и кашляя до рвоты от ядовитого дыма и нестерпимой жары, он буквально выпрыгнул из четырехножника, который успел сложиться до высоты второго этажа. Ромка, постарался определить, куда безопасней спрыгнуть. Увидев высокий кустарник, который поможет смягчить падение, он прыгнул в него. Гибкие ветви смягчили удар о влажную землю, хотя и отхлестали его по лицу и рукам. Последнее, что он увидел, это как четырехножник, объятый пламенем, заваливается на бок и взрывается, осыпая все вокруг обломками металла и стекла. Ромка понимал, что здесь аланкелоки его найдут и он, превозмогая адскую боль, приподнялся и осмотрелся, решая куда отходить. Вокруг все пылало. Казалось, горели и земля, и небо. Сквозь дым он увидел объятый огнем второй четырехножник но он был очень близко от места падения Ромки и начал клониться в его сторону. Надо было спасаться. Тут Ромка заметил рядом что-то вроде большого магазина, и попытался встать на ноги.

Ноги его не слушались, они были как ватные, и все время подворачивались и тогда он отполз в какой-то, не то магазин, не то салон, и забрался в подсобное помещение. Ромка решил, когда все стихнет тогда и осмотрится. Расчет был верным. Если аланкелоки сочтут его мертвым, то ОНИ не будут высылать патруль на поиски человека, который освоил управление их техникой. Он старался лишний раз не шевелиться, потому что каждое движение причиняло ему нестерпимую боль. Он был в полулежащей позе, когда что-то взорвалось где-то совсем рядом, и с полок стоящих вдоль стен, что-то посыпалось прямо на него. Был такое впечатление, что на него обрушили весь магазин разом. Крепкий удар по голове его вырубил так что он даже вскрикнуть не успел от удара и боли и потерял сознание.

Проснулся я от сильного холода, охватившего все мое тело.

Когда я открыл глаза, то первое что я увидел – это стаю крыс, с противным писком плывших к окошку, через которое проходили лучи солнечного света, игравшие на воде.

Подвал был практически полностью затоплен. Откуда взялось столько воды, я не мог понять. Я лежал на сухой трубе, на которую забрался прошлой ночью, и недоумевал. Но что-то мне подсказывало, что надо отсюда убираться. Я спустился с трубы и, оказавшись по грудь в воде, стал пробираться к двери, ведущей из подвала. Отыскав выход, стал открывать дверь, она не поддавалась, но едва я на нее посильней навалился, как был сбит с ног бурлящим потоком, который устремился по ступенькам в подвал.