На детской площадке в огромной воронке лежал сгоревший вертолет. На руинах дома покоились останки взорвавшегося четырехножника с длиннющими ногами.
Там, где был детский садик, покоилась полусфера, заваленная бетонными плитами и обломками кирпича. Ночное небо было почти черным от туч и дыма пожарищ. Противный мелкий дождь, ночная темнота, ни кого вокруг, улицы заваленные трупами, оставили неизгладимое впечатление в моей памяти. Я до сих пор помню эту ночь. Тогда, бродя среди трупов, мне казалось, что последняя горстка людей полегла здесь. Это была какая-то странная война. Война двух миров.
Под утро я почувствовал себя совсем больным и простуженным, многочисленное купание в холодной воде дало о себе знать. Барбос лежал рядом и нервно вскакивал, едва услышав отдаленные раскаты не то грома не то канонады. Я решил отыскать аптеку или магазин с аптечным отделом и взять необходимые лекарства. Пройдя две небольшие улицы, я наткнулся на лежавший поперек четырехножник с огромной дырой в корпусе. Перелезая через его толстые ноги, я заприметил большой полуразрушенный магазин, возле которого лежал еще один подбитый четырехножник со скрюченными полусложенными ногами. «Чтоб вас всех так скрутило, аланкелоки!» – выругался я, смотря в сторону скрюченного четырехножника. Пес трусил рядом, время от времени отбегая в сторону, словно ища что-то или кого-то. Я вошел в магазин и стал искать аптечный отдел. К счастью, он оказался в самой глубине и практически не пострадал. Я зашел за прилавок и стал отыскивать необходимые мне лекарства.
Когда я стал собирать лекарства, то услышал, как где-то в глубине что-то зашевелилось. Барбос зарычал его шерсть на холке вздыбилась, а на морде засверкали белые клыки, сопровождаемые утробным рычанием. Я присел, держа в одной руке трофейное оружие на взводе, а другой, укладывал лекарства, пока пес держал в поле зрения направление, откуда доносился подозрительная возня.
Вдруг… дверь распахнулась и в лучах утреннего солнца я увидел… Кого бы вы думали? Ромку. Он был бледный, измученный, с огромной ссадиной на лбу, на которой запеклась кровь. В руках он сжимал точно такой же ствол, как и у меня. Я глазам своим не верил, мне казалось, что это галлюцинация.
Ромка тоже был в остолбенении, с направленным на меня оружием. Видимо, он тоже не очень-то верил своим глазам. Мы ведь друг друга давно считали покойниками.
А тут мы, два привидения, стоим, черт знает где, в полуразрушенном магазине, и держим друг друга на прицеле. А между нами огромный, черный, лохматый, рычащий пес. Эта немая сцена длилась недолго.