Отец тяжело вздыхает и смотрит на меня с сочувствием. Ну, знаете, как иногда на больных смотрят?
– Марк, ты бы хоть раз подумал о семье. Не о своих хотелках, – вздыхает, достаёт из кармана сигареты, но так и не решается прикурить. Просто крутит в руках пачку, не сводя с меня пронизывающего взгляда. – Не разочаровывай меня, сын. Одумайся.
Зубы сводит от негодования. Сплёвываю под ноги, вызываю этим осуждающий взгляд отца – он такого себе никогда не позволяет, но я не он. Мне просто противно ещё и от отца этот бред выслушивать, одной матери вполне достаточно.
– Папа, я сам разберусь со своей жизнью, – бросаю отрывисто и получаю в ответ скептический взгляд.
– Вот зачем тебе эта девочка? Маша, кажется?
– Марта.
– Точно, Марта. Тебе скучно скоро станет, бросишь её. Ну, в самом деле, не жениться же на такой… простушке, – надменный смешок срывается с отцовских губ. – С такими девицами гулять хорошо, но вот серьёзно встречаться… сын, тебе эти проблемы нужны? А если она залетит? Если к журналистам пойдёт раньше, чем мы что-то сделать успеем?
– Ты в своём уме? – всё, на что хватает моей выдержки. – Тебя заносит.
– Я всего лишь хочу, чтобы ты подумал над своим поведением и не делал того, о чём потом пожалеть придётся. В нашей семье дочки уборщицы не будет, это исключено.
Инстинктивно оборачиваюсь и ищу глазами Марту. Если она услышит это, ничего хорошего не случится, но её, к счастью, нет поблизости. Впервые я рад тому, что девушки даже платье переодевают часами.
– Ты сейчас серьёзно? – кажется, то, что чувствую сейчас, называется разочарованием. Гнилое ощущение, горькое, словно полынь. – Лучше сейчас остановись, пока поздно не стало. Это уже бред какой-то.
– Более чем серьёзно, – кивает с таким видом, словно кругом прав, а только я, дебил такой, не способен это понять.
У меня больше нет желания продолжать этот разговор – мерзко, но и уйти просто так что-то мешает.
Пытаюсь подобрать правильные слова, которые помогут отцу что-то понять и больше никогда не возвращаться к этой теме, но на уме только маты, причём на английском.
– Папа, ты сейчас делаешь всё, чтобы мы перестали общаться. Тормози папа, пока мы ещё способны вести конструктивный диалог.
Как раз в этот момент из-за угла показывается Марта, но я не сразу замечаю, как она столбенеет при виде нас с отцом. Или только моего отца? Неужели боится его? Хм…
Глаза отводит, с ноги на ноги переступает, крутит в руках стебелёк маленькой розы – наверное, сорвала по дороге.
Я ухожу от отца совершенно молча, резко протягиваю Марте шлем, и она торопится надеть его, уехать отсюда спешит. И в этом мы как нельзя лучше совпадаем.