– Пойдём, – голос Марка хриплый до предела, манящий, искушающий. Я прячу на его груди лицо, привожу дыхание в порядок. Трогаю щёки, а они горят огнём, и впервые я думаю о том, что даже секс в подъезде, если он с Марком, может оказаться прекрасным.
Правда, у нас ещё никакого не было, и думать о нём волнительно и страшно.
Когда я открываю дверь своими ключами, мама встречает нас, стоя в коридоре, и удивлённо смотрит за моё плечо, на Марка.
– А вы настойчивый, – чему-то удивляется мама и, махнув рукой, приглашает нас на кухню. – Проходите, чайник уже вскипел.
И скрывается в кухне.
– А как поживает Регина? – спрашивает Иванна Станиславовна, а я давлюсь чаем.
Марта охает, роняет чайную ложечку, неловко взмахивает рукой и чуть было не сбивает со стола тарелку с ванильным пирожным, в котором до этого старательно ковырялась и превратила воздушное тесто и мягкий крем в невразумительное нечто.
Иванна Станиславовна тарабанит пальцами по столешнице, накрытой пёстрой скатертью, расшитой яркими шёлковыми цветами, и смотрит на меня в упор. Вроде как приветливо, только, клянусь, ощущение, что она вот-вот вопьётся в моё горло. Зубами, ногтями – чем угодно, но вопьётся.
Честное слово, для меня вся эта ситуация с чаепитием, праздными беседами на крошечной кухне уже дискомфортна. А уж когда на меня смотрят так, словно я чудовище, только и мечтающее затащить невинную деву в тёмное сырое логово, чтобы всячески над ней в мрачных недрах надругаться… это вообще за гранью моего понимания. И ведь не умею доказывать, что лучше, чем есть на самом деле – противно от такого расклада, но и дерьмом казаться не хочется.
Марта обжигает меня взглядом, а в нём ожидание. Нет, не требование – лишь глубоко спрятанный интерес. Мы ведь толком не разговаривали о Регине, о моём прошлом. Я просто поставил перед фактом, что расстался, порвал с девушкой и всё. Может быть, настало время вскрыть карты?
– Что конкретно вас интересует? Её самочувствие?
Иванна Станиславовна чуть слышно фыркает и, прищурившись, качает головой.
– Мы с ней расстались, – заявляю, а в серых глазах напротив, окружённых тонкой сеточкой морщин, вижу лёгкое удивление. – Я не работаю на два фронта.
Пожимаю плечами, сжимаю под столом холодную ладонь Марты, но взгляда с её матери не свожу. У нас поединок, и только от меня зависит, какой будет у него исход.
– Хотите историю? Очень интересную.
– Интересную? С удовольствием, – Иванна Станиславовна натянуто улыбается, кутается в накинутую на плечи шаль и тянется к чайнику, чтобы подлить ещё чаю.