Тот понимающе кивнул.
– Спецназ свою задачу выполнил. Я попрошу, чтоб тебя добросили в город.
Кирилл протянул руку.
– Нет. Не беспокойтесь. Я сам доберусь. Так будет лучше. Мне в настоящий момент необходимо побыть одному.
– Как хочешь, – пожимая ладонь, согласился Карпов. – Возможно, ты и прав.
Виляя между безмолвных домов, по изгибающимся улочкам Кирилл быстро шагал, совсем не соображая, в каком направлении он идет. Лишь бы подальше от того места, где только что произошла трагическая развязка, поставившая точку в истории существования банды «Окулиста», навсегда прекратившей кровавый и проклятый путь. В голове царила холодная пустота и полная душевная беспечность и апатия. Мысли разбегались, не давая подавить волнение и вернуть самообладание. В дымке возникали расплывчатые силуэты то Темирханова Джамала, то лицо застреленного, за развалинами гаража на окраине города, Рахновича. В сознании проявилась заброшенная кошара с вросшими в землю каменными строениями. Всплыл старый разрушенный мост, с торчащими из воды гладкими, черными бревнами, напоминающие надгробные плиты. Все это являлось в его сознании и тут же скоротечно испарялось. И вдруг, это все прекратилось. Перед глазами возникла отчетливая фигура… Нины. Тот самый образ. Спокойный и бессловесный. Как тогда, когда она под звуки торжественного марша оживленно шла за автобусом, провожая его в ту злополучную служебную командировку на Кавказ.
Кирилл остановился, с недоумением оглянулся по сторонам. На мгновение он растерялся, престал сознавать, где находится. Вместо просторных улиц, металлических высоких заборов и добротных частных жилых домов, его окружали заброшенные, густо заросшие колючим чертополохом и отмирающими фруктовыми деревьями, участки, возможно когда-то благодатного дачного поселка, со скособочившимися, похожими на скворечники, уродливыми башенками. Под отжившей свой век деревом, большей частью высохшей сливой, он усмотрел почерневшую доску, лежащей на двух врытых в землю трухлявых столбиках. Присел на нее, прислонив спину к прелым штакетинам заборчика. Не торопясь прикурил сигарету, постепенно приходя в себя.
Внезапно его внимание привлек шорох в молодой кленовой поросли. Совсем недалеко, в пару метрах. «Ежата резвятся, что ли? – пронеслось в голове, – Или ласка проказничает?». Но из кустов появилась испуганная мордочка с влажной, черной пуговкой носа и голубыми бусинками глаз. Кирилл с удивлением созерцал это диво дивное, неизвестно как здесь оказавшееся. Он медленно опустил ладонь и пошевелил пальцами. Чудо природы тихонько тявкнуло и, пятясь назад, с треском сучьев, моментально исчезло из вида. Поднявшись, Кирилл, не раздумывая, направился туда, где только что укрылось животное, уверенно разгребая дебри руками. Тут же, недалеко, нашлась раскисшая картонная коробка. Вокруг нее валялись мелкие белые косточки и перья неизвестной птицы, желтый изжеванный кожаный ремешок от женской туфли. Под коробкой обнаружился грязный лохматый клубочек, сжавшийся и трясущейся от страха. Вся его пепельного цвета густая шерсть на груди и шее была утыкана жесткими колючками.