Народ тем временем от пристального изучения Ларькина отвлекся. В толпе раздался тонкий женский голос:
— Дай к нам, Господи, дай к нам Исуса Христа...
Остальные тут же подхватили:
— Дай к нам Сына Божьего и помилуй, сударь, нас!
Пресвятая Богородица, упроси за нас Сына Твоего,
Сына Твоего, Христа Бога нашего,
Да Тобою спасем души наши многогрешные...
Откуда-то из дальней комнаты появился Данила, одетый в длинный белый балахон, подпоясанный расшитым кушаком.
— Приидите, поклонимся цареви нашему Богу, Приидите, поклонимся и припадем Христу, цареви нашему Богу, Приидите, поклонимся и припадем самому Христу, цареви и Богу нашему! — зычным голосом запел Данила.
Все стали креститься и кланяться. Больше всего Виталия поразило то, что крестились они двумя руками. Он попробовал сделать то же самое, но у него не получалось — выходили какие-то беспорядочные движения.
— Смотри на меня, — тихонько толкнул его в бок Иван. — Делай так же, не торопись. На лоб, на плечо, потом на другое плечо и на живот... Ну, вот.
— А почему вы двумя руками креститесь? — полюбопытствовал Виталий.
— Подожди, сейчас говорить нельзя. Я тебе потом расскажу, в лодке.
Данила между тем дочитал какой-то длинный псалом и замолчал. Вокруг стало совсем тихо, толпа расступилась, оставляя Ларькина как бы один на один с кормщиком. Десятки глаз устремили свой взгляд на Виталия.
— Зачем ты к нам пришел? — строго спросил Виталия Данила.
Виталий в недоумении, как бы ища спасения, посмотрел на Ивана.
— Правду говори, только правду, — шепнул ему тот.
— Я знать хочу то, что вы знаете, — проглотив ком, подступивший к горлу, тихо произнес Виталий. — Себя хочу найти, Бога узнать...
— Путь к Богу труден, — более ласковым голосом продолжал Данила, — много испытаний будет. Готов ли ты к ним?
— Готов, — искренне ответил Виталий.
— Ну, что ж, — Данила вопрошающе посмотрел на общину, — приводить мы тебя пока не будем, но на радении ты остаться можешь. Только поклянись вот сейчас, перед всем кораблем, что увиденное и услышанное тобой не употребишь ты нам во зло, не станешь богохульствовать и тешить врага рода человеческого своими насмешливыми речами.
— Клянусь.
— Подойди сюда. — Данила подвел Виталия к небольшому столику, — Крестись, как и мы, двумя руками, и целуй Евангелие и Крест.
Виталий сделал всё так, как сказал ему Данила, и отошел на свое место, поближе к Ивану.
— Смотри же, — тихо сказал ему Иван, — ты поклялся. Тебя не привели пока, потому что не время ещё, но все равно ты уже один из нас. Помни о своей клятве. Нарушить клятву — великий грех.