— Не твоя, — Вика неосознанно сжала губы, словно это помешает ему любоваться ими.
— Ты хорошо выглядишь, тебе идёт новая причёска, этот лёгкий беспорядок. — В обычной своей манере сделал “не совсем комплимент” Ренат, оглядывая её волосы. — А вот вокруг глаз морщинки скопились, синяки, устаёшь, наверное, на работе, да? Плохо спишь без меня? — продолжал он свою песню.
— Прекрасно сплю. И работа у меня замечательная, не на что жаловаться, — сердце начинало биться быстрей.
— Конечно, мой самоцвет, ты у нас очень стойкая девочка и никогда не жалуешься, как бы тяжело не было. Всегда нравилась в тебе эта стойкость характера. Упрямство в достижении цели. Я горжусь тобой. Ты преуспела.
— Тебе всё равно не понять, что значит много работать, ты всю жизнь на папочкином обеспечении, — Вика не удержалась от того, чтобы уколоть его самолюбие. Но сегодня, похоже, это его не проняло.
— Ну отчего же, я сейчас много работаю и всегда получаю заработанное. Всё, что принадлежит мне, таким остаётся, — он многозначительно посмотрел ей в глаза. — Я не боюсь потрудиться, чтобы добиться желаемого. Испачкать руки, вспотеть.
— Будь добр, попотей в другом месте. Я к тебе не вернусь.
— А кто сказал, что ты ушла? Я такого не припомню, — он наигранно пожал плечами и сделал грустное выражение лица, — я помню, что ты хотела разобраться в себе. Так ты вроде написала? Отдохнуть, развеяться, попробовать новое, — Ренат взял кудрявый листочек салата с тарелки Димы и положил его на язык, слишком сильно вытянув его и будто показывая его рабочие характеристики в нужном применении. Затем с наслаждением сжевал, — это так приятно пробовать новое. Новую работу. Новых мужчин. Согласна?
Вика стиснула зубы и отвернулась в сторону, пытаясь найти успокоение в медленно двигающихся блестящих рыбках за стенкой аквариума. Он её проверяет на прочность, что ли?
— Вкусно? — вдруг спросил он, казалось, про то, понравились ли ей новые мужчины на вкус. Вика сразу же подумала об Андрее и вспомнила вкус черешни на губах. — Я вижу, вкусно.
Этот засранец самодовольно улыбался оттого, что смог вызвать эмоции на лице Вики, сначала приятные воспоминания, а затем и смущение.
— Люблю, когда ты краснеешь. Лучше, конечно, от страсти в моей постели, — он прошёлся взглядом по её груди в округлом вырезе платья, — когда я натирал твои сосочки, они так мило краснели. Как ягодки вишни.
— Ренат! — вспыхнула Вика, — прекрати немедленно и убирайся из-за моего стола!
— Я что, не могу получать удовольствие от воспоминаний? Они мои и я делаю с ними, что захочу. И когда захочу.