Ярина закивала. Она хватала ртом воздух и пыталась совладать с беспощадным страхом. Придет ли водяной на помощь? Он так разозлился, а колдуна вообще ненавидел. Захочет ли спасти? Вереница образов, один ужаснее другого, мелькали в голове. Нет, нельзя умирать, нельзя бояться! Она справится.
Они вылетели из леса на усыпанную сон-травой поляну, за которой змеился овраг. По дну стелился туман, сквозь него едва проглядывали черные камни, на которых не росли даже колючки. Дорогу дальше преграждал лысый холм.
Внезапно Гор швырнул Ярину к оврагу, волна горячего воздуха подхватила, потащила вперед.
– Давай! – заорал он.
– Спаси-ите! – изо всех сил завизжала Ярина, криком выплескивая скопившийся ужас. – Батюшка водяно-ой! Помоги-и!
Отклик пришел сразу, словно хозяин реки ждал зова. Вдали заревело, загрохотало, задрожала земля, в нос ударил запах тины, и по высохшему руслу хлынула вода.
Ярина рухнула у самой кромки оврага, прикрыв лицо руками. Сразу стало липко, мокро. Глянув на ладони, она испуганно всхлипнула – те потемнели от крови. А ведь куртка Гора была насквозь промокшей!
– Лешачка, сюда! – из рычащего потока выглянул водяной. – Сюда! Поймаю!
Ярина обернулась и все-таки закричала.
Гор не успевал. До оврага ему оставался десяток шагов, но бежал он с трудом. Этим и воспользовалась одна из теней – вырвалась вперед, налетела, сшибла с ног. Сразу убивать она не собиралась.
Сноп огненных искр прошел насквозь, не причинив овражному выползню вреда. Остальные тени приближались, а колдун не мог подняться.
– Гор!
– Прыгай, дура! – взвыл он, поднимаясь и снова падая.
Не успеет, не успеет!
Решение пришло само: Ярина вцепилась в ожерелье и позвала силу. Перед глазами помутилось, рядом захрипел от боли Гор.
«Прочь! – приказала она порождениям Пустоши, едва не теряя сознание. – Убирайтесь!»
Вой теней смешался с ревом реки. Вода вздыбилась до краев оврага, Ярина не удержалась – пальцы скользнули по мокрой земле, – и рухнула в бурлящий поток.
– Лешачка!
– Ярина!
Два окрика слились в один, она забарахталась, пытаясь выбраться, но вода не пускала: кипела вокруг, тащила вниз.
Еще вышло разглядеть перекошенное от страха лицо водяного, пытавшегося добраться до нее, прежде чем в нос хлынула вода, а в груди взорвалось огнем.
Последнее, что Ярина запомнила – это сомкнувшиеся тисками объятия.
***
Сознание возвращалось рывками, но за ноги будто держал кто-то, тащил обратно во мрак. Озноб пронизывал до костей, грудь раздирала боль и обжигающий кашель. Даже голос, звавший назад, сливался с гулом в ушах. Ярина карабкалась из душной темноты, но проваливалась вновь.