Из ада в рай – Божий промысел. Книга 2 (Степанова) - страница 53
– А помнишь, как на лекциях ты рассказывал мне про Талгарское ущелье, в котором море малины. Удивительно сложилась моя судьба. Всё, что я видела перед глазами от твоих рассказов в Одессе, теперь здесь, рядом. Много раз побывала и в Талгарском, и в Комиссаровском ущельях, и малины действительно море.
– Мне часто снятся горы, но море – тоже сильная стихия. Я теперь на самом побережье строю дачу.
Воспоминания, воспоминания… им, кажется, не было бы конца: как он подсовывал мне карикатуры на профессоров в форме джаз оркестра, я не могла удержаться от смеха, и нас нарисовали в газете, естественно, наши подготовки к экзаменам и т.д. Возвращались мы далеко за полночь. Впервые я была в объятьях моего старого доброго друга. У меня не было причины держать себя в рамках, и всё же я хорошо понимала, что это мой друг, но не мой мужчина. Неделю мы были вместе. Володя где-то достал гитару, пел часами Высоцкого, как будто он провёл всё это время в местах не столь отдалённых. Но я попросила его петь своим голосом те песни, которые всегда звучали в моей голове.
Как хочется обнять
Последний раз поверить
Не всё ли мне равно
Что сбудется потом
Любовь нельзя узнать
Любовь нельзя измерить
Ведь там на дне души
Что в омуте речном.
Эту цыганскую песню я слышала ещё только один раз в исполнении братьев Гизатулиных и женщины. Но это далеко не то, как исполнял её Володя.
Володя вспомнил, как пел этот романс в одном из ресторанов Парижа, и его очень бурно принимали.
– Ещё бы, я представляю.
– Каждый год я куда-нибудь еду в отпуск. Обкатал всю Европу, был в Японии. Если бы ты знала, как мы далеко отстали, как у нас противно.
В Японии он был на международной конференции нейрохирургов. Володя рассказывал мне, как после докладов каждого «закрепляли» за японским специалистом того же уровня –заведующим отделением.
– Когда иностранец показывал мне лабораторию, операционные с новейшими приборами и современной техникой, мне, вспоминая своё, становилось муторно.
На прощание я захотела его накормить так, чтобы помнил Казахстан, и мне это удалось. Приготовила манты. Он ест с аппетитом, но как-то озорно, хитро улыбается.
– Попробуй! – Я взяла в рот.
– О, Боже мой – голимая соль. Я чуть не заплакала.
– Я хотела приготовить что-нибудь запоминающееся.
– Теперь я действительно крепко запомню. – И всё съел.
В 1980 году мы с Иришей посетили нейрохирургическое отделение, которым заведовал Володя. Я была настолько поражена увиденным убожеством, что потеряла сон. Даже в коридорах стояли койки и возле больных сидели родственники. Я, не выдержав, спросила, что происходит.