Первое письмо он написал из Рязани, на плацу, стоя на котором полчаса назад он услышал свою фамилию в приказе о зачислении. Он не побежал в город вместе с ошалелой от радости толпой счастливцев. У входа в канцелярию он нашел скамейку – обычную доску на двух врытых столбах – и тут же, на ней написал полторы страницы о сданных экзаменах. Хотел добавить, чтоб не волновались, но, поколебавшись, сложил листок и сунул в конверт. Он только надписал обратный адрес училища на заклееном конверте, как к нему подошел маявшийся от скуки дежурный офицер. «Звонить папе-маме не пойдешь, товарищ почти курсант?», – полюбопытствовал капитан. «Потом позвоню…», – неохотно буркнул он. Офицер засмеялся : «Потома уже не будет. Учеба, танцы, девушки, наряды. Хоть пригласил родителей на присягу?» Он молча кивнул, глядя себе под ноги. Офицер увидел, что собеседник не настроен на разговор, пожелал успехов и двинулся неспешно дальше.
Он обидел дежурного, но не испытывал никакого сожаления. Несколько десятков шагов с плаца на эту скамейку стали для него началом пути, с которого не было поворота назад. Пути, на котором не оставалось человеческих чувств, кроме выполнения задачи. Он понимал, что перестал принадлежать себе, зато он был не одинок. Присутствие многих других, как и он, выбравших Дорогу, делало крепче и увереннее. На этой дороге не нужны были люди из прошлой жизни. Их безжалостно отрезала от него невидимая стена…
Судьба, которую он себе выбрал, делила отмеренное время на непересекавшиеся отрезки. Прежние люди и события вытеснялись другими людьми и другими событиями. Он постоянно ощущал, как стена окружает его, не давая уйти, исчезнуть, скрыться. И в любой момент его жизнь могла снова рассечься…
…В эти несколько августовских ночей он оказался одинок среди бескрайнего мира. Не было пока еще за плечами Стены, но ее незримое присутствие опять давило его. Появлявшиеся в предутренние часы родители были предвестником, что снова сомкнется за ним непреодолимая завеса. Они словно торопились увидеть его, хотя-бы во сне…
…После торжественного прохождения курсанты, принявшие присягу, растворились в море родственников. Снова опустел плац. На нем, кроме него, остались стоять еще шестеро. Все сначала неуверенно крутили головами, не сходя с места, и со смущенными улыбками, подошли к нему. Перебрасываясь невеселыми шутками, оставшиеся поглядывали с завистью на толпу, стоявшую в очередь на КПП. По кругу пожали друг другу руки и назвались по именам. Все оказались одного возраста, сразу после школы. Все, кроме него, детдомовцы. Кто-то предложил сходить в парк в город, но тут их поймал озабоченный полковник, начальник их курса: «Товарищи курсанты, пусть молодежь гуляет, а мы с вами лучше займемся полезным делом,», – и он пригласил их за собой.