Алексей взял Сашу под руку, повел к выходу из буровой.
— Главное — не теряться, Сашок, — говорил он. — Помни, ты там, наверху, самая главная фигура при подъеме и спуске инструмента. — И подойдя к лестнице, притянул к себе юношу: — Волнуешься?
— Волнуюсь, Алексей Константинович.
Алексей наклонился к его уху, шепнул:
— Я тоже. Ох и волнуюсь. Только никому не говори, ладно?
Саша засмеялся и взбежал на несколько ступеней. Обернулся, крикнул:
— Скажу, всем!
Алексей погрозил ему кулаком и крикнул тоже:
— Желаю успеха, Сашок!
Вернулся к Альмухаметову.
— Подойди к Саше тактично, Ибрагим Алексеич. Парень волнуется. Скорость увеличивай постепенно.
— Понятно, мастер. Хороший малайка Саша, сделаем тактично, — засмеялся Альмухаметов, и глаза его лукаво блеснули.
5
Саша понимал, что только от него зависела теперь сегодняшняя проходка, которую, по его мнению, так неосмотрительно затеял Альмухаметов. Чтобы добиться такой скорости бурения, нужно работать самым бешеным темпом, требующим всего твоего умения, выносливости, сноровки. Но Саша решил выдержать, чего бы это ни стоило. Иначе стыдно в глаза ребятам смотреть будет… Скажут: эх, ты, не можешь, так и не брался бы… Да еще мастер своими словами душу разбередил: «От тебя, Сашок, сейчас все зависит!» Ну, как после таких слов не выдержать?..
Саша застегнул пряжку предохранительного пояса, осмотрелся и махнул Альмухаметову рукой: начинай!
Вопреки ожиданию, Альмухаметов начал подъем как обычно: огромный талевый блок с подъемным крюком, способным выдержать нагрузку в сто пятьдесят тонн, останавливался точно на уровне полатей. Пока внизу бурильщик, Клюев и низовой рабочий Миша Рыбкин отсоединяли свечу от общей секции труб, Саша закреплял ее толстой узловатой веревкой, чтобы свеча не отходила от края люльки, потом проволочным крючком подтягивал свечу к себе, открывал элеватор, освобождал трубу от веревки, и быстрым сильным толчком заводил ее за приспособленный для этой цели деревянный брус — «палец». В этот момент блок, мягко шурша, скользил вниз, чтобы там подцепить новую свечу.
Саша вошел в ритм, и только тогда, когда было поднято и установлено около десяти свечей, он вдруг почувствовал, что скорость подъема постепенно нарастает, и он, бессознательно подчиняясь этому нарастанию, сам начинает работать все быстрей и быстрей. Саша заволновался. Только бы не сорваться с ритма, только бы не замешкаться, успеть сделать все быстро и точно! А темп увеличивался с каждой свечой. Саша видел теперь, что блок поднимается к нему не как в начале — плавно, постепенно, а с неудержимой скоростью, от которой содрогается вся вышка. Даже страшно становилось: а вдруг Альмухаметов не рассчитает, не успеет затормозить и эта многотонная стальная махина врежется в самый верх вышки — в кран-блок? Ух ты! — страшно представить, что тогда получится!.. Но к удивлению Саши, блок останавливался у полатей так же точно, как и в начале подъема.