В Кокшайске, может быть, и не узнали бы об этих речах Кузнеца Песен, да боярский пес, Акмат, донес воеводе. Приказал воевода своим стрельцам схватить бунтовщика и привести в крепость.
Якуня узнал об этом от знакомого подьячего. Оседлал он коня и поскакал к Какшану, предупредить друга о грозящей беде, но не успел. Люди воеводы опередили Якуню, схватили Кождемыра и увели с собой. Верный Маскай хотел защитить хозяина, и один стрелец убил его из лука.
Кождемыра привели к дому воеводы. Вышата, выпятив живот, стоял на крыльце.
— А! — злобно закричал он, увидев Кождемыра. — Мы с тобой уже знакомы! В ливонскую войну ты хотел застрелить меня из лука, теперь хочешь натравить на меня мужиков?
Воевода приказал зарыть Кождемыра в землю по пояс и, чтобы поиздеваться над певцом, велел дать ему в руки волынку. Стрельцы исполнили приказание воеводы.
И вот Кождемыр, по пояс зарытый в землю, гневно глядя на воеводу, собрал последние силы и запел:
В доме живешь —
Бревна жрешь;
Среди людей живешь —
Хлеб их жрешь;
С дьяками своими —
Добро чужое жрешь;
Царев ты слуга —
Людей ты жрешь.
Никто не перевел Скуратову слов песни, но воевода по голосу певца понял все. Ярость охватила его, он велел зарыть Кузнеца Песен по шею. Сдавила земля горло Кождемыра, не может он больше петь. Воевода наклонился и со злорадством заглянул в лицо Кождемыра. Но глаза бунтаря сверкали непримиримым гневом, они словно пели страшную для воеводы песню. Тогда Скуратов в бешенстве приказал зарыть Кузнеца Песен с головой.
Прошло много лет. Воевода Вышата Скуратов совсем забыл о Кождемыре. Но настигла воеводу месть народная. Пословица говорит: «Сколько волк ни свирепствует, все равно попадется в руки охотника». Долго свирепствовал воевода, долго держал народ в страхе перед саблей и петлей. Но однажды в Кокшайской стороне у Яран-реки, взбунтовались марийцы, и Вышата со своим войском поехал усмирять их.
Он врывался в илемы, наказывал плетьми и старых и малых, никого не щадил. Казалось воеводе, что усмирил он марийский народ. Но когда возвращался Вышата в Кокшайск, окружили его вечером на дороге бунтовщики. В ужасе стал озираться воевода кругом — со всех сторон выходят из чащи люди, вооруженные саблями. Посмотрел воевода вверх — на деревьях сидят марийцы с луками. Кликнул воевода свою стражу, но напуганные стрельцы не посмели защитить воеводу. Вышата выхватил свою саблю, но тотчас же кто-то ударил его по руке, и сабля отлетела в сторону.
Вышата обернулся — стоит перед ним высокий, чернокудрый парень. В одной руке парня сабля, сверкающая, как молния, в другой — пищаль, а за пояс заткнута волынка. Тут вспомнил Вышата Кождемыра.