Кождемыр, опустившись на колени, бережно приподнял воина за плечи. Тот, не открывая глаз, тихо застонал. Сквозь его кафтан сочилась кровь.
Кто же ранил воина, пришедшего из чужедальней стороны? Кождемыр осмотрелся кругом и увидел за кустами другого человека, лежавшего лицом вниз. Кождемыр подошел к нему, повернул. Человек был мертв и, как видно, уже давно. Тело его успело окоченеть. Кождемыр сразу узнал мертвеца. Это был ханский сборщик ясака.
Но что делать с русским? Ведь русские пришли на марийскую землю с оружием в руках. Они враги марийцев. Но бросить раненого, умирающего человека Кождемыр никак не мог. И он решился.
— Будь что будет! — сказал Кождемыр. — Спасти человека не грех. Вреда он сейчас никакого принести не может. Повезем его домой, Маскай!
Понял медведь слова хозяина или не понял, но заскулил, тихо тронул раненого лапой.
Кождемыр поднял русского и понес в лодку. Вдруг рядом раздался возглас:
— Кого это ты несешь?
Кождемыр обернулся и увидел Акмата, соседского парня.
— Русского, — ответил Кождемыр. — Он ранен, еле дышит.
— Послушай, Кождемыр, отдай его мне, — сказал Акмат. — Я ему покажу, подлому чужеземцу!
Акмат — охотник. С детства сноровист он и рыбачить, и охотиться. Частенько засунет за пазуху краюшку хлеба, возьмет рыболовную снасть и идет к реке. Ходят в глубоких водах серебристые рыбы, в тихих местах водятся пушистые бобры. Не ускользнет из рук Акмата ни рыба, ни бобер. А зимой повесит Акмат через плечо лук, встанет на лыжи и побежит в лес. Не уйти от него ни зайцу, ни белке, ни огненной лисице, ни пятнистой рыси. И сейчас на плече Акмата лук с тетивой из лосиных жил, в колчане стрелы, намазанные змеиным ядом.
— Нет, не отдам тебе русского, — сказал Кождемыр. — Я его себе возьму, домой отвезу.
— А-а, продать его хочешь, — улыбнулся Акмат. — Могу помочь. Я знаю, куда можно продать пленника. Только прибыль пополам!
Акмат уселся под развесистой ивой, лук положил рядом. В то время нетрудно было продать человека, попавшего в плен. И в Астрахани, и на Волге немало было охотников купить сильного здорового работника.
— Продавать я его тоже не буду! — твердо сказал Кождемыр. — Он останется жить у меня.
— Русский принадлежит не тебе, а всей общине! — злобно сказал Акмат и шагнул к раненому.
Кождемыр встал на пути. А медведь, поднявшись на задние лапы, пошел на Акмата. Тот в страхе стал пятиться, пока не уперся спиной в дерево.
— Не подходи, не подходи, проклятый!
Но медведь не слушает, прижимает охотника к дереву, того и гляди раздавит.
Бледный, как полотно, Акмат взмолился: