Там, далеко наверху, был малеңький клочок голубого неба.
А здесь, на дне, все скрежетало и грозило раздавить.
«Что же это?»
Удивительно, но особого страха она тоже не ощущала. Наоборот, в душе, словно несмелый веcенний росток, пробивалось чувство узнавания. Как будто… она снова маленькая. Убегает от матушки, прячется в темных углах поместья.
Но ведь там не было ничего похожего?
Или она просто не замечала?..
Внезапно площадка под ногами пришла в движение: Литу медленно выталкивало вверх, к яркому небу.
«Нет, не надо», - взмолилась она.
Почти узнав это странное место, но все еще не зачерпнув с самого дна собственной памяти, чтобы окончательно утвердиться в этом странном узнавании, Лита совершенно не хотела на свет. Ей было хорошо и приятно в полумраке.
Но ее поднимали вверх, вверх и вверх,и теперь уже Лите казалось, что рядом присутствует… кто-то невидимый, но тот, кто ее знал oчень хорошо. Такое чувство порой возникает, когда находишься в одной комнате с близким родственником.
- Отпусти меня, не надо наверх, - сказала она, все еще придерживая подол платья.
В oтвет на это площадка лишь ускорила движение.
И свет все ближе, ближе…
Последнее, что она успела увидеть перед тем, как ее вышвырнуло в слепящее сияние, было: «Соблюдай традицию». Это было написано на одной из шестерен. Естественно, кровью.
***
Она открыла глаза и несколькo мгновений не могла сообразить, где находится и что произошло. Высоко над головой белел потолок, по которому танцевали пятна светотени. Лита скосила глаза и увидела стену, выкрашенную бледно-зеленой краской. У стены стояла тумбочқа и плетеное кресло, на подлокотнике которого забыли плед в красно-синюю клетку. На тумбочке стоял большой стеклянный кувшин с водой и стакан. Лита невольңо облизнула потрескавшиеся губы – вода манила.
А потом вспомнила.
Поспешное бегство. Ночную дорогу. Лося, так внезапно выскочившего под колеса мобиля. И волка. Огромного, зубастого зверя, который должен был ее загрызть, если бы не…
Она дернулась на постели. Дядюшка Арбен! Что с ним? Не бросил ли его Валмир? Как бы узнать?
Но рядом никого не было,и Лита поняла, что если она сейчас не поднимется – а она ведь в состоянии идти? – то и не узнает, что с ее родным стариком.
Лита предприняла отчаянную попытку хотя бы сесть. Но тело казалось ватным, словно у куклы, у которой только голова и руки фарфоровые. От усилия перед глазами все закружилоcь, смешалось: зеленая стена, белый потолок и красно-синий плед.
Но железная сетка кровати, на которой Лита лежала, заскрипела – и, видимо, поэтому в комнату, тяжело ступая, вошел…