Голос эльфа звучал мягко и успокаивающе, поглаживания по спине баюкали и ласкали меня, как маленького ребёнка. И от этого стало не по себе. Вспомнилось и то, что я намеревалась избавиться от его компании, и то, что эльфы, по обоснованным убеждениям, – компания паршивая и неподходящая, и то, что кто-то позволил и позволяет себе лишнее.
Я отстранилась, с запоздалым удивлением поняв, что так и не выпустила подол из крепко сжатой в кулак ладони.
– Мне… надо во дворец, – резко разжав руку, не оглядываясь назад, направила окаменевшее тело вперёд.
Больше меня никто не останавливал.
***
Стоило мне переступить порог княжеской обители, как в огромной парадной входной зале, озарённой светом из множества окон, заплясали, подобно пылинкам в солнечном лучике, золотистые искры, формируя фигуру владетеля дворца и всего княжества Катина.
Судя по виду, Арамиль был напряжен и чем-то дивно недоволен. Раздражение в пронзительно-голубых глазах с лёгкостью считывалось и, как по мне, не стоило бы князю столь неприкрыто его демонстрировать. Светлая кожа казалась совсем белой, губы плотно сомкнуты. Поворот головы в мою сторону был резким, нервным и сопровождался чуть дёрнувшимся правым острым ухом.
Никогда его прежде таким не видела.
– Лилиль, – глухо протянул он моё имя, потом взял себя в руки, и раздражение во взгляде сменилось узнаванием. – Не ожидал, что ты задержишься у русалок надолго.
– Не ожидала, что вы будете скрывать от меня беременность моей собственной матери.
Можно было бы обвинить в очередном проявлении их безответственности и слепом доверии Арминару Делавень, но… зачем? Да и… в тот раз моей вины в случившемся не было, вина лежала исключительно на остроухом гаде. Но несколько дней назад в лапы русала я прыгнула сама, и это не тот мой поступок, в котором я бы хотела признаться князю.
– Ты была не готова к этому. Мы собирались сообщить тебе позже, когда ты несколько… обвыкнешься, – не испытывая ни капли стыда, сообщил Арамиль, сложив руки на груди.
– Боюсь, и сообщать бы не потребовалось, живот был бы красноречивее всяких слов, – не сразу сообразила, что повторила его жест. Складывать руки на груди в моменты конфронтации было моей давней привычкой… похоже, наследственной. К тому моменту, как я переместила руки на подол платья, на губах дивного уже играла понимающая улыбка.
– Лилиль, сколько дней ты провела дома с момента приезда в Катину? – задал наводящий вопрос эльф. Я прикусила губу, уже понимая, к чему он клонит. – Ты очень по-эльфийски ищешь неприятности. В таких обстоятельствах к своей сути привыкание происходит гораздо быстрее.