Сегодня у тёти Лиды Сейтхановой юбилей – 80 лет. Вот уже почти двадцать лет назад мы уехали из Казахстана, оставив там наших родных.
В то январское утро, когда мы прощались в городе с родственниками, покидая страну, перед посадкой в автобус на Астану, мне как никогда отчётливо стало ясно, что наши судьбы настолько переплетены друг с другом, что невозможно, просто неизбежно жить без боли расставаний в этом мире. Нашу маму ждала в Германии встреча с родителями, родной сестрой и братом. Она уезжала из родного дома, возвращаясь к своим родным, которые к тому времени уже жили в Германии. Наш папа покидал своих родных в Казахстане.
Наша баба уезжала, оставляя своих детей, внуков и правнуков. Её старшая дочь Лида безутешно рыдала, обнимая свою маму в последний раз. Придётся ли ещё увидеться? Конечно, надо надеяться. Но что ещё будет там, впереди?
Две пожилые женщины, дочь и мать, прощаются в последний раз. Ещё долго будет везти нас автобус до аэропорта в Астане по бескрайней казахской степи, но перед внутренним взором моим будут проходить эти сцены с болью прощания. Трясущиеся от плача плечи тёти Лиды, в тот момент я видела не пожилую женщину, а беспомощную девочку, расстающуюся с мамой.
Я никогда не думала прежде, что таким тяжёлым может быть расставание для взрослых. Они казались мне всегда сдержанными, серьёзными, сильными… Разлука с родными подобна смерти. Нами самими ещё не до конца осознавался факт переезда. Всё произошло неожиданно быстро – всего через полгода после языкового теста пришёл положительный ответ о приёме. «Вызов». Мы даже не успели настроиться на ожидание этого самого «вызова». И вот теперь мы следуем за ним, оставляя одних родных, уезжая навстречу другим. Как быть? Разрезать узы невозможно.
Мы связаны все одним.
О былом остаётся лишь память. Настоящее есть у каждого своё. Жизнь идёт своим чередом. И в этот сентябрьский день я вспоминаю нашу добрую тётю Лиду, которая всегда приходила к нам, навещая свою маму. Когда мы жили ещё в Уш-Биике. Она всегда обращалась к нам ласково: «Ириночка», «Ларисочка», «Юлечка», «моя ты милая, моя ты хорошая», «моя ты золотая». Как становилось приятно от этих слов! Простая душа, простые слова. В них было столько тепла, что греет нас и сейчас.
Наш дом был шестым по счёту, если идти от крайнего дома Нурбаковых и Гроссовых, которые жили возле самой «шоссейки». Мы жили в двухквартирном доме, то есть в одном доме на две семьи, с входами по двум разным сторонам.
Нашими соседями были Мударисовы баба Катя и дядя Миша. Баба Катя – родная сестра нашей бабы Клавы. Они всегда ходили друг к другу в течение дня по нескольку раз, иногда – если дома вдруг не обнаруживалось лука или соли в процессе готовки обеда или перед ужином, просто так, попить чаю на полдник. Так было всегда. И не было, кажется, дня, чтобы они вдруг повздорили друг с другом и перестали ходить «попроведовать». Для нас баба Катя была неотъемлемой частью нашего бытия. К нам, девчатам, она была всегда приветлива, но, как и всем взрослым, ей было интереснее общаться с нашей бабушкой или с нашей мамой, когда она приходила к нам. Я помню её, улыбающуюся, не спеша идущей через «садик» – наш тенистый палисадник, огороженный низким штакетником.