Но не только отчетов ждали на родине от пенсионеров, им по уставу была вменена следующая обязанность: «Независимо от исполнения художественных работ, находящийся за границей пенсионер, избирая удобнейшее по своим занятиям время, посещает известные галереи Европы и сообщает Академии о результатах своих посещений, описывая, какие произведения искусства выбрал он предметом своего изучения, какое влияние имело это на развитие его, и вообще стараясь сознавать в самом себе и представлять доказательный отчет о своих художественных впечатлениях».
Даже впечатления волновали академию — вот насколько серьезным было отношение к зарубежной стажировке своих выпускников. А еще каждого пенсионера снабжали специальной инструкцией, определявшей цель его художественного путешествия и необходимые к исполнению требования.
Присылаемые пенсионерами из-за границы этюды, эскизы, рисунки и картины оценивались с точки зрения их художественности, а лучшие из них показывались на годичных выставках академии, становившихся, как правило, событиями большого культурного масштаба.
А вот «халтурить» за границей было опасно и чревато досрочным прекращением командировки: «Пенсионер, не приславший в течение года никакой работы (конченной или приготовленной) по тому роду, по коему получил золотую медаль, или, прислав работу, доказывающую, что он не занимается с надлежащим прилежанием, перестает считаться пенсионером Академии и ему прекращается казенное содержание».
Так что Щусев ехал в Европу не загорать на средиземноморских курортах, а работать, причем с полной самоотдачей. Профессора академии ждали от него новых творческих достижений, так же как когда-то надеялись на Алексея преподаватели 2-й Кишиневской гимназии, говоря друг другу: «Далеко пойдет!»
На исходе лета 1898 года Щусевы по железной дороге отправились в Италию через императорскую Вену и Триест, жемчужину Австрийской Ривьеры. Здесь им предстояло пересесть на пароход, плывший в Венецию.
Ах, Венеция! Родина величайших итальянских живописцев — Беллини, Тинторетто, Тьеполо, Каналетто, давшая название целой художественной школе.
Здесь невозможно было для человека творческого просто жить. Здесь хотелось писать, создавать, созидать. Русским этот город на воде был особенно близок. Петр Чайковский привез отсюда знаменитую «Итальянскую песенку» («В Италии я испытал приятные музыкальные впечатления», — признавался композитор), Федор Достоевский «был в полном восторге от архитектуры церкви Св. Марка и целыми часами рассматривал украшающие стены мозаики, приходил в восхищение от его удивительной архитектуры; восхищался и поразительной красоты потолками Дворца дожей, нарисованными лучшими художниками XV столетия»