На Принсес-стрит она поняла, что с тех пор, как позавтракала, прошло уже много времени. Стоило где-нибудь заказать чашечку чая.
Джин решила зайти в «Дженнере».
Через десять минут она уже стояла в отделе косметики крупнейшего универмага Эдинбурга и представляла, как в этот же самый момент женщины по всему миру вдыхают сотни ароматов дорогого парфюма в магазинах, подобных этому, и их мозг вынужден обрабатывать миллион посланий одновременно. Но она прошла дальше, отказавшись от предложений познакомиться с новыми образцами, и поднялась по ступенькам в атриум. Лифт был крошечным — всего на четверых человек, но зато здесь в углу стоял стул, абсолютно лишний, по мнению молодежи. Однако Джин никогда бы не позволила себе сидеть в лифте, поэтому она только покрепче сжала медный поручень. Кабина двинулась вверх.
Ресторан находился в передней части здания. Джин выбрала место у окна и стала ждать, когда у нее примут заказ. Со своего наблюдательного пункта она могла видеть почти всю Принсес-стрит — с одного конца до другого. Автобусы, такси, автомобили стояли в длинных пробках, и над всем этим возвышался Эдинбургский замок.
Ей принесли чай и теплый скон[30] с малиновым джемом и несоленым маслом. Она изучала выпечку с профессиональным интересом. Недурно, разве что слишком плотное тесто. Жир смешивался с мукой машинным способом, а не вручную, но вполне приемлемо. И джем определенно не домашний: цельных ягод не было. Джин улыбнулась сама себе: не так-то легко бороться с предрассудками, которым следовала всю жизнь.
Она потянулась за сумочкой, которую убрала под стул, чтобы та не мешала проходу. Почувствовала запах пудры. Защелка на ее пудренице опять раскрылась — может быть, стоило вернуться в ароматный отдел косметики и все-таки выбрать новую. Дональд наверняка уговаривал бы ее так поступить: он всегда хотел, чтобы у нее было все лучшее.
Джин вынула из сумочки драгоценный конверт и, прежде чем положить его на край стола, смахнула с него пудру. Конверт содержал обрывки ее прошлого. Чай уже должен был завариться. Она заглянула в чайник и, увидев крупные листья, поняла, что ей потребуется ситечко. Джин пила чай, ела скон и смотрела на улицу. Чаевые она оставила щедрые.
Вернувшись в косметический отдел, Джин направилась к стенду любимого бренда и стала его изучать. Рассыпчатая пудра была бы лучше всего, но пользоваться ею можно было только за собственным туалетным столиком, а носить такую в сумочке — верный путь к катастрофе. С тем же успехом можно было носить там розоватую сахарную пудру.