Медсестра взяла металлическую картотеку «Кардекс», положила ее на колени и склонилась над ней.
Нового пациента вкатили на тележке в отделение, как раз когда заканчивалась передача смены. Санитар и сестры изо всех сил старались переложить женщину на кровать как можно осторожнее, но это было не так-то легко. Рут сверилась с медкартой из приемного отделения и наклонилась, чтобы поговорить с пациенткой:
— Вы можете назвать свое имя и дату рождения? Я знаю, что вас уже спрашивали, но мне нужно перепроверить.
— Джин Кэмерон. Двадцать первое мая тысяча восемьсот девяносто третьего года. — Женщина помолчала и продолжила: — Мне восемьдесят семь лет.
Рут посмотрела на синий листок бумаги:
— Джин Кэмерон?
— Да, сестра.
— У меня записано не так, но дата рождения правильная. Вы назвали в регистратуре другое имя?
— Не знаю, мне задавали вопросы — я отвечала. — Она поморщилась от боли, попытавшись повернуть голову к Рут.
— Извините. Я понимаю, что вам очень больно. — Рут знала, что должно быть какое-то логическое объяснение. — О чем именно вас спрашивали?
— Дату рождения. Потом — замужем ли я. Потом — мое имя.
Она крутила простое обручальное кольцо на пальце левой руки.
— Наверное, кто-то что-то перепутал. Здесь написано, что вы не замужем, а ваша фамилия Феррьер.
— Ох, наверное, это я виновата, сестра.
— Что вы, ничего страшного, мы легко все исправим.
Рут вынула из нагрудного кармана черную ручку.
— Феррьер — моя девичья фамилия. Когда меня спрашивали в регистратуре, то хотели узнать фамилию в моем свидетельстве о рождении, — прошептала она. — После того как я сказала, что не была замужем.
Рут ничего не понимала. Она сделала новую попытку:
— А как вас называет семейный врач?
— Ну он зовет меня миссис Кэмерон, конечно. — Джин внимательно посмотрела на Рут. — Кэмерон — это фамилия моего Дональда. Вы же не скажете моему врачу, что мы жили во грехе? Не хотелось бы, чтобы он узнал.
— Думаю, что вашему врачу нет до этого дела, но хорошо, я ему не скажу.
— Спасибо. — Джин, казалось, немного успокоилась. — Вы можете связаться с моим сыном и сказать ему, что случилось. В регистратуре пообещали, что обязательно свяжутся, но они там так заняты — не знаю, нашлось ли у них время.
— Конечно. — Рут задернула шторы вокруг кровати.
— Вы не забудете?
— Обещаю.
У Джин дрогнул голос: она явно с трудом сдерживала слезы:
— Он очень забеспокоится, когда узнает, что меня нет дома. Сын звонит мне каждый вечер.
— Я вернусь через минуту, нужно просто кое-что проверить.
Сестра из вечерней смены все еще сидела за столом в центре отделения, заканчивая отчеты при свете настольной лампы.