— Ну давай тогда скатаем валик посреди матраса, если тебя смущает только это.
Джин засмеялась:
— Нет, подобные вещи меня не волнуют.
— А что тогда?
— Я не хочу, чтобы было так. — Она вздохнула. — Я хочу настоящую свадьбу, хочу пригласить друзей, отпраздновать как положено.
— Я знаю, и я тоже хотел бы. — Дональд повернулся к ней. — Но сейчас все по-другому, Джин. Мы же не знали, что случится такое.
Она пожала плечами:
— Я думаю, отец успокоится.
Это была ложь, сама она ни секунды в это не верила.
— Ты пойдешь на работу после обеда? — задал он вопрос, когда они вернулись на место встречи.
— А нужно?
— Делай то, что хочешь сама, а не то, что говорит тебе мужчина.
— Даже если это ты?
— Особенно если я. В нашей семье такое будет не принято, ладно?
Джин молчала больше минуты. В конце концов она расправила плечи и посмотрела на него:
— Ну что ж, я схожу за пальто. Подожди меня.
Она поднялась по опустевшей лестнице. Бригадир сидел на одной из скамеек, обхватив голову руками. Услышав ее шаги, он повернулся к ней:
— И ты тоже?
— Да.
Джин чувствовала, что должна извиниться, но не могла найти нужных слов. Бригадир посмотрел на застекленный кабинет начальника.
— Он ушел на собрание. — Вся его уверенность куда-то делась, и он почти прошептал: — Я бы тоже…
Ей стало его жалко:
— Это тяжело.
— Я не могу. Я просто не могу, жена никогда мне не простит.
Джин понимала его состояние. Не было смысла причинять боль этому человеку, полному забот и дум о семье.
— Скоро все закончится. Они вернутся — ну то есть мы вернемся — через день-другой.
Она сняла с вешалки пальто и шарф, окинула взглядом длинное помещение с единственным оставшимся работником, который казался совсем потерянным, и поспешила вниз по лестнице — каждый пролет приближал ее к Дональду.
Он, конечно, ее ждал. Джин замотала шею от ветра синим шерстяным шарфом, вышла из здания с высоко поднятой головой и потребовала у Дональда рассказать ей обо всех текущих планах профсоюза.
Самая удивительная новость состояла в том, что готовился марш — с духовым оркестром и огромными плакатами. Такое событие невозможно будет не заметить. Когда они дошли до ее улицы, в животе у Джин появилось знакомое неприятное ощущение, но она нашла в себе силы проигнорировать его. Ей не очень-то хотелось идти домой, но это было необходимо. Дональд собирался на важное собрание в Глазго, да и не стоило ждать, что он всегда будет рядом и все станет делать за нее.
Попрощавшись с ним, она начала гадать, как станет объясняться с отцом, но, почти дойдя до двери, так ничего и не придумала. Джин прислушалась, стараясь уловить даже самые тихие звуки, но в квартире было пусто, что не могло не радовать. Она старалась избегать любых конфликтов, и теперь лучше всего это было сделать, притворившись, что вообще ничего не произошло.