Во всем остальном нет ничего выдающегося — никаких антикварных предметов значительной ценности или важности. В прошлом году я отдал твоей маме на хранение коробку.
Не знаю, что ты собираешься делать; как я понимаю, ты, скорее всего, захочешь продать квартиру и переехать в какое-нибудь более интересное и подходящее для твоей работы место. Я не хочу, чтобы ты был прикован к этой квартире. Не оставайся здесь только из чувства долга. Честно говоря, будь я в твоем возрасте, я бы вызвал маляров уже через неделю после того, как получил бы ключи. Я не стал ничего делать сейчас, только чтобы не обеспокоить твою мать.
Этот дом всегда был полон друзей. Мои соседи по участку приходили сюда вместе с семьями на каждое Рождество: в квартиру влезало человек двадцать. Мы ели мясные пироги и пели рождественские песни. Сюда приходили поиграть и твои друзья — возможно, здесь опять раздадутся детские голоса, а может быть, и нет. Все мы знаем, что в этой жизни ничего нельзя гарантировать.
И последнее: окно на кухне может вылететь, когда поднимаешь раму, так что будь аккуратнее, а то стекло приземлится на нарциссы под домом.
С любовью, дедушка
Апрель 1911 года. Клайдбанк
Зал для собраний был переполнен, и со своего места на трибуне Дональд оглядывал ряды присутствующих. Все стулья оказались заняты, не осталось места и в проходах. Он отчаянно старался не подвести собравшихся, но понимал, что новостям, которые ему придется сообщить, никто не обрадуется. Стуча ботинками по доскам пола, Дональд вышел к краю сцены и стал дожидаться, когда утихнут все разговоры. Для него — и для всего движения — было важно, чтобы люди узнали все официально, от профсоюза, а не из слухов в очереди или на улице. По крайней мере, это он мог устроить.
Когда в зале наступила тишина, Дональд начал:
— Друзья, спасибо, что пришли сегодня. — Он замолчал, давая возможность еще нескольким опоздавшим занять места в конце зала. — Товарищи, состоялась встреча с руководством, и у меня для вас новости. — Дональд помедлил еще несколько секунд. Как же это сказать? — К сожалению, новости не те, на которые мы надеялись.
Он увидел, как собравшиеся качают головами, как поникают их плечи, услышал вздохи разочарования.
Из середины зала раздался глубокий мужской голос:
— Ну же, Дональд, не тяни. Что там?
Проще всего было сообщить новости честно и прямо.
— По вопросу забастовки пройдет голосование. Руководство отправило каждому из нас открытки с вопросом, вернемся ли мы на работу. — Он помахал в воздухе листком бумаги. — Их доставляют прямо сейчас, пока я тут с вами разговариваю. Вернувшись домой, многие из вас найдут их на пороге.