— Какая это? — с подозрением спросила Яна, пока Мила трогалась с места, наконец выводя машину с парковки.
— Отличная идея, расслабься. Помнишь, мы хотели вместе посидеть в спа? Сегодня есть свободная запись. Будет классно, обещаю.
***
Пока ехали до места, Яна немного успокоилась. Ну, как успокоилась… Убивать уже не хотелось, но все еще хотелось крушить-ломать-кого-то-отпинать, так что в салон “Белый лотос” она заходила в весьма воинственном настроении. Мила, видимо, все про нее поняла, так что пока они снимали верхнюю одежду и шли по длинному коридору к блоку с хамамом, подруга ее не трогала, и за это Яна была Миле благодарна. Даже Марина, несмотря на все годы дружбы, не всегда понимала, когда стоит остановиться и не лезть дальше.
“Белый лотос” оказался гораздо больше, чем можно было ожидать. Вход располагался в торце длинного жилого дома и не производил какого-то особенного впечатления, зато изнутри сразу становилось понятно, что в этом месте любая девушка точно найдет себе все, что только может пожелать, начиная от услуг косметолога, парикмахера и визажиста и заканчивая спа процедурами с массажем и бассейном. Правда, бассейн был небольшой, но Яна все равно впечатлилась: как можно было в подвале жилого дома устроить такую сказку, она слабо представляла.
Отпустило ее только после парной. Яна плюхнулась рядом с Милой в мягкое кресло, отпила горячего душистого чаю и наконец почувствовала, как распускается тугой узел в груди.
— Расскажешь? — осторожно спросила Мила и хитро покосилась на нее.
Яна медленно кивнула, не зная, с чего начать, но через пару минут все-таки заговорила, рассказывая и про Резникову, и про фото с ребенком, и про то, как больно ей стало, когда Степан сбросил звонок.
— Знаешь, я почувствовала себя… преданной, — тихо закончила она жаловаться и часто заморгала — плакать хотелось невыносимо.
Мила весело фыркнула:
— По-моему, ты как в том анекдоте, сама себе надумала, сама себя накрутила, сама же и обиделась.
— В смысле? — моргнула Яна.
— Ну, мужчина в автобусе обращается к женщине: "Рыбка, пробей билетик, пожалуйста”. Женщина думает: "Рыбка значит рыба, рыба значит щука, щука значит хищник, хищник значит зубы, зубы значит собака, собака значит сука…ТОВАРИЩИ!!! Он меня сукой обозвал!!!”
Яна глупо приоткрыла рот, а потом не выдержала и громко расхохоталась — и от злополучной рыбки, и от Милиной правоты; подруга смеяться не стала, зато широко улыбнулась и глотнула из чашки, снисходительно поглядывая на ее истерику.
Отсмеявшись, Яна шумно вздохнула, утерла выступившие слезы и с чувством сказала: