Через час они решили сделать небольшой перерыв на кофе, а потом заняться делом полковника. Оно было самым сложным и неоднозначным. Поскольку, с одной стороны, Виктор Сергеевич нарушил закон, помогая жестокому убийце, на счету у которого было минимум две жизни, скрываться от правосудия, с другой — он всю свою жизнь отдал служению в милиции и до этого ни разу не оступился. На его счету было множество пойманных преступников, а профессиональные заслуги не раз отмечались вышестоящим руководством в виде благодарностей и правительственных наград. Более десяти лет он руководил этим управлением, и никто даже не верил в то, что однажды тот уйдет на заслуженный отдых. Конечно, тот факт, что ему угрожали и шантажировали, был смягчающим обстоятельством, но в голове у напарников все равно не укладывалось, как можно было так поступить. Ведь даже если Леший угрожал членам его семьи, можно было попросить помощи у коллег и руководства. Вон, Рожин мировой мужик оказался, и ему бы помог, а теперь загремит минимум лет на пять без права восстановления на службе, да еще и семья вряд ли будет приходить его навещать. Грустно как-то.
— Слушай, Миш, а с чего начнем-то? — вдруг засомневалась Ольга. — Подозрения о том, что полковник в этом замешан, к делу не подошьешь, да и его взаимосвязь с лейтенантом и распечатки звонков мы получили исключительно благодаря твоему лучшему другу и несанкционированной руководством слежке, как, собственно, и первичные улики из гаража. Их мы к делу также не подошьем. И самих себя, и Серегу, да и майора подставим, поскольку он об этом знал и никак нам не препятствовал.
— Стоп. Рожину мы все рассказали после того, как проникли в этот гараж, следовательно, он ни причем. А начать предлагаю с твоей волшебной программы: «…в рамках расследования убийства гражданки Троицкой Александры Петровны нами были сделаны запросы на предоставление видеозаписей во всех предполагаемых местах нахождения возможного убийцы». Все соответствующие протоколы на запрос, прием и передачу видеозаписей у нас есть. Потом акцентируем внимание на том, что благодаря твоей волшебной программе преступник был замечен в районе данных гаражей. Узнав, что владелец интересующего нас гаража умер, а родственников найти не представилось возможным, мы запросили судебный ордер на его осмотр, в процессе которого нами были обнаружены улики, на которых впоследствии были найдены отпечатки пальцев Эдуарда Шагалова и Виктора Сергеевича Крестова. Результаты наших волшебников из лаборатории, подтверждающие все это, в деле имеются. Именно на основании отчетов экспертов по отпечаткам и ДНК нами была выдвинута теория о взаимосвязи преступника и полковника, подтвердить или опровергнуть которую мы решили с помощью обыска его квартиры ввиду невозможности провести допрос из-за отсутствия речи у подозреваемого после перенесенного инфаркта. В квартире в присутствии понятых мы обнаружили коробку от наградного оружия, а в ней — фотографии, на которых подозреваемый употреблял наркотические средства. Также на них были обнаружены следы отпечатков пальцев погибшего Донина. Объяснения последнего в деле у нас также есть. Потом мы узнали о похищении полковника, начали его искать, нашли, и он все рассказал о том, как и когда впервые познакомился с Эдуардом Шагаловым, чем тот его шантажировал и почему он ему помогал, а тот оставил его в живых. Есть и подписанный товарищем Лешим признательный протокол обо всем этом, который, кстати, объединяет дело об убийстве Александры Троицкой и Алексея Седова. Финалом станут свидетельские показания Юрия Кроткова, разбивающие теорию адвоката Танкова о твоем сговоре с Лакеем в пух и прах. Финал, занавес, вышка, — улыбнулся, завершая свою речь, Михаил. — Не все довольны и не все свободны. Но каждому, как говорится, по заслугам.