— Победа всегда в руках жокея, — рассуждал Корин.
— Продолжите свою мысль, — поощрительно сказал Морис и наклонился вперед. Свет откуда-то из студии высветил его глаза и моментально замерцал, когда он подвинулся. Корин заговорил:
— Вы можете работать, как раб, целыми неделями, готовя лошадь к скачкам, и потом из-за одной глупой ошибки жокея весь ваш труд пойдет насмарку.
— В таком случае гандикап лучше всего, — перебил его Морис рассмеявшись. И вся публика в пабе тоже засмеялась.
— Наверное, — согласился Корин в замешательстве.
— Если вы подходите с такой точки зрения, то да, — продолжал Морис, — но в гандикапе жокей всегда найдет оправдание, если он не сумел выжать из лошади все, на что она способна. Хотя вы как тренер видите, например, ошибку или что-то более серьезное, допустим, нерешительность в критический момент…
— Вы имеете в виду, Что у него поджилки затряслись? — прямо поставил вопрос Корин. — Должен вам сказать, что у жокея в гандикапе это так же явно видно, как и у любого другого. И это каждый должен учитывать. Вот такой случай… — Корин заколебался, но Морис не остановил его, и он продолжал уже смелее: — Вот такой случай, когда некий жокей всегда тащится в хвосте. Он боится упасть, понимаете. И не говорите мне, что он тянется в хвосте, потому что именно эти лошади стали хуже, чем были всегда. Конечно же, лошади такие, какие есть. Тут все дело в жокее, который катится вниз.
Я почувствовал, как кровь бросилась мне в голову и начала пульсировать в локтях, упертых в стол, и бить в пальцы.
Невыносимо.
Голоса неумолимо продолжали.
Морис спросил:
— А ваша точка зрения, мистер Дженкинсон?
И специалист в гандикапе, страшно смутившись, пробормотал:
— Конечно… мм… в определенных обстоятельствах человек может… мм… заметить, что результат случайный.
— Случайный! — воскликнул Корин. — Я могу перечислить почти тридцать скачек с такими результатами. По-вашему, они все случайные?
— Я не могу ответить на этот вопрос, — запротестовал Дженкинсон.
— Что вы обычно делаете в таких случаях? — спросил Морис.
— Я… в таких… мм… обычно… трудно судить, они не так явны… Я могу проконсультироваться…. мм… с другими, прежде чем принять решение. Но дело в том, что это не такой предмет, который я мог бы обсуждать здесь.
— А где? — настаивал Морис. — Мы все знаем этого бедного парня, который три недели назад получил сотрясение мозга и с тех пор… мм… работает… неэффективно. Сомневаюсь, что вы не принимаете в расчет такую возможность, когда организуете гандикапы.
Пока камера была направлена на Дженкинсона, который в замешательстве медлил с ответом, раздался голос Корина: