— Да тут, я! Тут! Нет, повода для истерик, ты же не киш в самом деле спалила! Давай поднимай меня с пола, не дело поварской шапке на полу валяться. Не по чину это!
— Ты меня напугал, — хмуро заметила я, но действительно подняла шапку с пола.
— Ты давай, не разглагольствуй, волосы обрезать надо хотя бы до плеч, быстро переодеться и в дорогу, нам с тобой ещё предстоит пару часов пути, ещё надо продумать легенду кто ты и откуда…
Было безумно жаль обрезать свои длинные белые локоны, но что делать, свобода того стоила. Поэтому я безжалостно щёлкнула ножницами, срезав мамину гордость почти полностью. Волосы аккуратно сложила с собой, их ещё предстояло продать в соседнем городишке для того, чтобы у меня были с собой хоть какие-то деньги. В конце концов, вступительные экзамены были не бесплатными да и по первости что-то могло бы понадобиться.
Я поторопилась.
Остальная часть плана прошла на удивление легко как по маслу. Я переоделась в раздобытую заранее мужскую одежду и смогла совершенно незамеченной выбраться из маленького городка. Родителям я оставила записку о том, что безумно, с первого взгляда влюбилась в проезжающего мимо купца, приняла от него предложение и уезжаю с ним. Разумеется, в противоположном направлении, которое избрала сама. Не знаю, поверят ли они в это враньё или нет, но, по крайней мере, это их отвлечёт и задержит.
Такое поведение было жестоко, но и меня никто не спрашивал, когда сватали за незнакомца!
Именно это и позволило мне отправиться в путь с лёгким сердцем и почти чистой совестью.
— Ты уже придумала, каким именем назовёшься и что вообще будешь говорить? — поинтересовалась мой прадед прямо из кармана, в котором он теперь незамысловато путешествовал, когда мы уже подходили к самым воротам академии.
— Разумеется, скажу, что с севера, вон мои волосы тому подтверждение, — я прошлась рукой, по остаткам былой светлой роскоши, которые теперь были заплетены в короткий хвостик, — пускай, сын башмачника, ну и фамилию надо какую-то простую и распространённую.
— Что и с именем уже тоже определилась? — поинтересовался мой предок.
— Конечно, Милицио меня звать, — произнесла я самодовольно, — Милицио Карреттони!
А что очень по северному и достаточно распространённое, чтобы не вызвать вопросов. Хотя какое им вообще может быть дело до таких мелочей в академии? Они даже документов не просят, только деньги за вступительный экзамен. После уже комиссия решает, поступил или нет, и если прошёл уровень теста, то и учёба бесплатная, а нет, так нет. Дверь рядом.
Один из выходивших в это время из академии мужчин удивлённо обернулся мне вслед, я же улыбнувшись в ответ мысленно отвесила сама себе подзатыльник. Ну и дурында же ты, Мими! Не стоит так громко разговаривать со шляпой, а то ещё подумают, что ты умом тронулась. Ведь никто, кроме тебя не обладает даром слышать горячо любимого прадеда. Что, впрочем, однозначно хорошо!