Но такой возможности мне не дали и сейчас я была просто вне себя от гнева! Чем ближе мы были к комнате, тем больше я закипала, казалось, что ещё чуть-чуть и я буквально взорвусь.
— Что это вообще было? Почему ты не позволил мне ответить этому остолопу? — заорала я, спрыгивая на пол, как только дверь за нами закрылась и мы оказались наедине в нашей комнате.
Томмасо посмотрел на меня как на идиотку, точнее, идиота, что выбешивало ещё больше.
— Я прекрасно разобрался с ним сам, разве не так?
— Вот именно! ТЫ разобрался, а меня теперь все будут считать просто приложением к великому Карреттони! — я вложила в свою фразу столько яда, насколько только была вообще способна, но этот нахал даже бровью не повёл.
— Ты мой комми, а значит, вся ответственность за тебя на мне, — шеф втолковывал мне это совершенно спокойно и не смущаясь, — кроме того, Лучьянно крайне злопамятен, а я не всегда смогу быть рядом.
— Вот именно, что не сможешь! Именно поэтому и надо было позволить мне показать зубы!
Томмасо же вместо ответа подошёл к небольшой шкатулке, которая стояла на столе, и прежде, чем я даже успела удивиться, вытряхнул все её содержимое на стол и ловким движением пальца выковырял дно. Точнее, оказалось, что в этом предмете дно было двойное. Уже оттуда он вытащил небольшой кулон и с улыбкой повесил мне на шею.
— Носи его всегда, оно защитит твою жизнь, — заметил он на полном серьёзе.
И, наверное, мне надо было бы быть признательной и благодарной, но меня обуревали совершенно другие, если не сказать противоположные, чувства.
— Не преувеличивай! Я прекрасно могу постоять за себя сам! И вообще, этот Лучьянно просто самый обыкновенный трус! Как он и его дружки удирали, аж пятки сверкали, когда пытались попасть сюда внутрь.
— Это были они? — Томмасо как-то неуловимо изменился, подобрался и стал откровенно страшным. Не знаю, сложно сказать, что именно изменилось в его позе и выражении лица, но сейчас я точно понимала, что шутки закончились, и этому Лучьянно не поздоровится.
— Да.
— Ты уверен? — переспросил шеф.
— Абсолютно, я даже слышал, как они это обсуждали следующим утром.
Томмасо, не теряя времени, кинулся к двери.
— Эй, ты куда? — возмутилась я. — А как же завтрак? А как же моя шляпа? — орала я в спину Томмасо. Вот только его и след простыл.
Я стояла и ловила ртом воздух, пытаясь переварить все происходящее, и более того, понять, что делать дальше. Этот вопрос, если уж быть совсем честной, волновал меня больше всего. Мне идти сейчас на завтрак одной? После всего произошедшего только мысль о чем-то подобном вызывала у меня спазм желудка. И совсем не от голода. Вот если бы Томмасо дал мне возможность за себя постоять! Тогда бы все совершенно точно было бы по-другому, а так сейчас мне было откровенно страшно даже подумать о том, что будет дальше. А насчет уроков? Нет, Томмасо сказал мне, что у нас разные предметы с утра, а после обеда мы вместе, но я и понятия не имела, где находятся аудитории. Вопросов было много, а ответов не было вообще, поэтому я решила поступить единственно разумным способом. Я просто отправилась в душ. В самом деле, мне и в голову не могло бы придти обойтись без водных процедур после таких изнуряющих занятий спортом, а раз уж мой шеф покинул комнату, оставив меня одну, то вообще было бы грех не воспользоваться шансом.