Вернемся к пубертату. Наши тела стали меняться. Из детей мы превратились в разнополых существ, которые начали проявлять друг к другу интерес. Лет в 13 я впервые услышала в свой адрес «жирная» – это было на перемене перед уроком математики. Мой одноклассник взял пакет, в котором лежала моя форма по физкультуре, натянул на себя мою майку, которая мне была в обтяжку, а на нем болталась, и вынес вердикт: «Ну ты и жирная».
Если бы я сейчас училась в школе, то смогла бы найти поддержку, к примеру, в блогах про бодипозитив (одна из причин, почему я сама часто пишу на эту тему в «Инстаграме»). В 2005 году, когда в моду только входила кокаиновая худоба и в магазинах невозможно было найти джинсы с нормальной талией – все держалось на лобке, девочке-подростку поддержку искать было негде. Помню, как-то у доски отвечала моя одноклассница, а из-под линии брюк торчали лобковые волосы. Я это заметила, шепнула своей соседке, она вся покраснела и пискнула: «Ее же парни засмеют». Мне это тоже казалось самым страшным – быть осмеянной парнями из класса; сейчас я понимаю, как же в этой фразе много тревоги и сексизма: как будто единственная важная оценка в жизни – мужская.
Как вы уже поняли, тогда шел 2005 год – ни у меня, ни у любой другой моей девочки-сверстницы не было ни одного «якорька», за который можно было бы зацепиться. Какой бодипозитив? Какой феминизм? Я вас умоляю.
После первого раза – и во все последующие, когда мне обозначили позицию насчет моего тела, – я чувствовала себя не то что ужасно, мне жить не хотелось. Такого стыда, унижения, страха, тревоги, которые ты испытываешь в подростковые годы, пожалуй, не переживаешь больше никогда. Возможно, все дело в остроте восприятия или в действительно дерьмовых ситуациях. Хотя скорее и то и то.
«Жирной» не ограничивалось. «О, Катюха опять жрет». «Катюха-жируха». «Катюха-свинюха». «Че, Катюх, поесть пошла?»
Вмешивались ли как-то учителя? Нет. Иногда даже смеялись вместе с «шутниками», ну действительно ведь жирная? Чего на правду обижаться?
У нас в классе образовалась компания парней, от которых не исходило ничего, кроме оскорбления, подколов, «приколов» и «шуток», конечно же. По иронии судьбы, один из них познакомит меня с будущим мужем, а с другим, тем, что натягивал на себя мою футболку, у меня случится первый петтинг, но об этом позже. Странная и неприятная история.
Сейчас в моей голове все разложено по полочкам: кто мудак, а кто нет. Тогда же это было какое-то невнятное месиво из токсичных отношений, желания быть в стае, получить внимание и просто необходимости выжить. Вроде бы мы ненавидели друг друга, а вроде бы вместе курили за школой, потому что моя подруга дружила с ними – классными парнями (сейчас, кстати, едва ли язык повернется назвать кого-то из них классным). Да и тогда работали совсем другие законы: если тебя называют жирной и ты жирная, то вина в этом только твоя. Мне понадобилось десять лет, чтобы наконец-то понять: нет! Нет в этом никакой твоей вины, хоть будь ты трижды жирная. Огромное счастье, что я к этому пришла, вспахала гектары полей ржавым комбайном, прошла через десятки болезненных событий, боль, ненависть и полное отсутствие уважения и любви к себе. Я смогла, а одна моя одноклассница – нет.