– К кому?
– К добродетелю, Гер. Не тупи!
– Да без вопросов, конечно. А это что еще за барышня-то такая?
– Коза.
– Какая коза?
– Горная, Герыч, горная! Только если что, меня ты не знаешь и остановился чисто по своей доброте душевной.
– Я не понимаю, ты как это делаешь, Волков? Вокруг тебя бабы так и вьются!
– Ну, так это не у меня надо спрашивать, а у баб, с какой это радости они вьются. Все, ладно, отпишись, когда подхватишь пассажирку. А я погнал, пока Руся мне там весь дом не разнесла. И только это, Герман, – откашливаюсь, – руки не распускать, глаза тоже держать при себе и в отделе ни слова.
– Это сейчас что такое было, Волк?
– Ничего особенного. Предупреждение. В мягкой, прошу заметить, форме.
В трубке послышался самодовольный ржач.
Все, спасибо Кулагиной, отменная порция жестких подколок от коллеги на ближайшую неделю, как минимум, мне обеспечена.
Нина
Отпуск – сколько прекрасного было в этом слове еще буквально сегодня утром, когда я сидела в роскошном кресле в кафе бизнес-класса, потягивала кофе и строила планы, как хорошо и продуктивно я отдохну.
Отдохнула, Антонина?
Дергаю снова застрявший колесиком на камне чемодан и в сотый раз пытаюсь выжать из своего яблочного девайса хотя бы жалкие три-четыре процента заряда.
Ну, давай! Я же совсем немного прошу! Мне бы просто вызвать новое такси!
Но нет. Телефон остается глух. И сколько на кнопку не дави, он как не включался, так и не собирается. Даже изображение в ноль опустошенной батарее показывать отказывается. Доконала, так доконала.
Вздыхаю и засовываю мобильник в задний карман. Даже он меня сегодня испытывает на прочность. Бесполезная штуковина. На помойку тебя отправлю.
Поднимаю взгляд. Морщусь. Козел, Волков!
Я прекрасно вижу задницу его огромного цвета “мокрый-асфальт” танка. Очень ему идет эта грубая, неотесанная, пугающая своими габаритами махина! Формы – под стать хозяину. Он и по молодости-то был в шикарной форме, я только так слюни на его кубики пускала, а тут…
Бесит!
И, готова поспорить на свои “отвратительные джинсы”, что под его футболкой все такой же стальной пресс. Не изменился. Разве что татуировок явно стало больше и седина тронула виски, но, черт бы его побрал, даже это делает его только еще сексуальней и привлекательней!
Правда, характер все по-прежнему портит…
И какого лешего, спрашивается, он все еще не уехал? Знаю Волкова: едет и наслаждается моими мучениями.
Едва сдерживаю свое желание поднять ладонь, еще разок продемонстрировав этому неотесанному грубияну средний палец. Потому что, голову готова дать на отсечение, что он едет и наблюдает за моим демаршем! Но в этот раз во мне побеждает леди. Ругаюсь я, видите ли, как девочка с района…