Небольшая предыстория.
Руководящая верхушка Коммунистической партии Грузии — Буду Мдивани, Окуджава, Цинцадзе, Думбадзе — упрямо воспротивилась образованию Закавказской федерации. Всякому сближению народов Азербайджана, Армении, Грузии. Правдами и неправдами требовала сохранения в каждой республике своей армии, своей валюты, своей внешней торговли, партийной автономии. Расчет не слишком хитрый — использовать выгоды географического положения Грузии, поскольку батумский морской порт имел важное значение для торговли с Западом, а в тифлисском железнодорожном узле были заинтересованы все республики.
После долгих объяснений, увещеваний недостойные домогательства были отвергнуты. Грузия высказалась за братство — за федерацию. «Будисты» — так острые на язык тифлисцы немедля окрестили группу Буду Мдивани — демонстративно подали в отставку. Вовсе освободившись от полезных занятий, принялись обливать грязью, поносить Закавказский крайком партии, Орджоникидзе, Кирова.
Двадцать четвертого ноября двадцать второго года Секретариат ЦК РКП (б) назначил комиссию Феликса Дзержинского, для того чтобы установить прочный мир в Компартии Грузии.
«Комиссия выезжала в Тифлис, — сказано в строгих, беспристрастных записках секретаря Совнаркома Лидии Фотиевой. — Она закончила работу в декабре, и Ф. Э. Дзержинский доложил о результатах Владимиру Ильичу еще до его заболевания. Все это дело крайне тяжело повлияло на Владимира Ильича…
24 января Владимир Ильич вызвал меня и дал поручение запросить… материалы по «грузинскому вопросу»… Владимир Ильич добавил, что это нужно ему для партийного съезда…
14 февраля. Вечером Владимир Ильич вызвал меня снова. Затруднялся речью, видимо устал. Говорил опять по трем пунктам своих поручений. Особенно подробно — по тому, который его всех больше волновал, то есть по «грузинскому вопросу». Просил поторопиться. Дал некоторые дополнительные указания.
В следующие дни Владимир Ильич чувствовал себя плохо. Никого не вызывал. Хотел читать, но врачи отсоветовали…»
В субботу, третьего марта, Фотиева передает Ленину заключение о материалах комиссии Дзержинского. Непоправимо поздно. Ильича хватает только на то, чтобы продиктовать короткое письмо Махарадзе и Мдивани. Последнее его деловое письмо.
Теперь все берут на себя «проштрафившиеся» Серго Орджоникидзе и Феликс Дзержинский. Уговаривают, настаивают. Политбюро соглашается снова вернуться к «грузинскому конфликту». В Тифлис отправляется новая комиссия — Валериана Куйбышева. Умел же в Туркестане, Бухаре.
Кое-что Валериану Владимировичу достаточно знакомо. Сложная политическая обстановка, своеобразная социальная структура. Требование Ильича в первой телеграмме грузинскому Ревкому — избегать шаблона, держаться умелой гибкой тактики, идти на уступки национальной интеллигенции. Еще уйма тифлисских особенностей. Может быть, самая существенная — Буду Мдивани, Котэ Цинцадзе, особенно сотрудничающий с ними Филипп Махарадзе из большевиков-ветеранов. На Кавказе их привыкли считать солидными марксистами.