- Я настаиваю. Вы ведь не откажете даме?
За столь милую улыбку графини многие мужчины, наверное, отдали бы палец. Увы, Георгий слишком хорошо понимал подлинный смысл приглашения: «Только попробуйте отказаться, и живым город не покинете». Уйти он, при желании, мог, но не горел желанием заиметь во врагах одного из сильнейших магов России.
– В таком случае, почту за честь присутствовать, – Георгий повернулся к барону Бладбергу. – Еще раз приношу извинения за этот досадный инцидент. До встречи.
– Каменный остров, к шести часам вечера, – добавила графиня. – Моя резиденция на Западной аллее, не пропустите.
Предсказатель уже скрылся за поворотом. Бладберг и Базилевская какое-то время молчали, напряженно размышляя, после чего барон первым высказал общее мнение.
– Он не отвел глаза.
В мире есть множество простых и логичных правил, соблюдение которых облегчает жизнь и спасает от многих неприятностей. Если схватить рукой раскаленную кочергу то, скорее всего, обожжёшься. Если глубоко порезать ножом руку – пойдет кровь. Если глотнешь из бутылочки с надписью «яд» – вскоре почувствуешь себя неважно.
Если не смог выдержать взгляд другого мага – не вздумай затевать с ним вражду, ведь и так ясно, что тебе недостанет сил.
– Если бы только это, Серафим, – графиня покачала головой. – Я действительно не знаю фамилии «Летичевы». И вы, наверняка, тоже. А между тем, его принимал у себя князь. Сильные маги с неба не падают, а этот юноша искусство начал изучать явно не вчера.
– Вы так считаете?
– Вот видите, вы даже не заметили. Он творил магию с того момента, как ваш слуга материализовался у него за спиной, и до того, как я вас разняла.
– Я не просил вас вмешиваться, Августина! Аль-Маут уничтожил бы его, вздумай он достать оружие.
– Это вполне вероятно. Дожили бы вы до этого момента – другой вопрос. Ничего, завтра будет возможность поглядеть на него вблизи, - графиня напряженно поджала губы. – Летичев… обождите, что-то припоминаю.
- Вы его знаете?!
- Не уверена, проверю отцовские записи. Кажется, он сталкивался с магом этой фамилии, но еще в Крымскую войну, или сразу после нее, еще до моего рождения. В любом случае, завтра я точно выясню, что за темная лошадка к нам прискакала.
Между тем Георгий Летичев спустился в вестибюль, жестом приказал камердинеру следовать за ним и принял из рук лакея шинель. Не проронив больше ни слова, он сунул в руки слуги саквояж и торопливо вышел на улицу. После разговора с Базилевской и Бладбергом его до сих пор била нервная дрожь, и было от чего.
Невозможно стать сильным магом, не переступив через свою человечность. Это аксиома, и за тысячи лет, что существует магическое искусство, еще никто не смог делом доказать обратное. Те, с кем он сегодня говорил, были сильны. Невероятно сильны. Если в русском языке было слово, которое бы дало им точное определение, то этим словом было «чудовища». Георгий остановился, достал из кармана портсигар и снова закурил папиросу. Скосил глаза на лужу, оставшуюся после утреннего дождя, и заметил в ней свое отражение.