В армии было не менее пятой части ее состава – юной молодежи. Можно было думать и надеяться, верить и быть уверенным, что у бойцов зрелого возраста найдутся силы выдержать поход, но нельзя быть уверенным относительно молодежи. Генерал Корнилов решил освободить ее от службы, предложив каждому юноше самому сделать выбор: или с армией, или оставаться, причем объявил, что решение оставаться не только не будет сочтено за измену, но даже не будет поставлено в упрек.
Это решение генерала Корнилова в частях должны были объявить их начальники. С тяжелым сердцем, с тревогой выполнили они это решение.
В Студенческом батальоне…
В ней молодежь – не кадеты, не юнкера, а просто учащаяся молодежь, случайно взявшая винтовку в руки. Генерал Боровский беспокоится за судьбу своей части: быть ей или не быть! Он знает настроение молодежи, но беспокоится за судьбу ее в походе.
Приказание: батальону построиться!
К строю подошел генерал Боровский и коротко, отрывисто сказал своим «детям»:
– Предоставленной мне властью освобождаю вас от данного вами слова. Вы свой долг уже выполнили, охраняя Ставку и город. Кто из вас хочет остаться в батальоне, оставайтесь. Но… раньше, чем окончательно решить, вспомните еще раз о ваших семьях… Мы уходим в тяжелый путь. Так решили ваши вожди. Придется пробиваться по степям и горам… Нести жертвы… Быть может на время мы уйдем далеко от ваших родных мест… Подумайте!
Тяжелая минута внутренней борьбы чувств…
– Кто решил остаться дома, выйдите из строя!
Вышли единицы. (Вечером почти все вернулись в батальон.)
– Направо сомкнись!
Чувство любви к Родине, пламенное желание ее освобождения, стремление быть «в рядах Российской рати», «всенародного ополчения»… «как 300 лет назад» в сердцах молодежи победили все остальные чувства.
Не пройти мимо, не отмахнуться от этого примера многим и многим более крепким физически, более зрелым по возрасту, более опытным в жизни… забывшим Историю своей Родины и решившим спасать свои жизни в мимикрии под обывателя и, как кроты, – забираться в норы.
Одиночки ушли и из других частей.
Тяжелое, давящее душевное состояние среди 200 человек молодежи Студенческого батальона моментально прошло. Зашумели помещения бодрыми голосами, приготовлениями к походу. На короткие минуты замолкли юноши, когда писали своим родным о своем решении – втором по счету за полтора месяца: первое – «я поступаю в Студенческий батальон» и второе – «я иду с Добровольческой армией».
Оставил в Ростове письмо и генерал Алексеев. В нем он писал:
«Мы уходим в степи. Можем вернуться, если на то будет милость Божия. Но нужно зажечь светочь, чтобы была хотя одна светлая точка среди охватившей Россию тьмы».