Аул Гатлукай. Привал на полчаса. И только здесь добровольцы могли, но очень поверхностно, познакомиться с аулом, понять определенно, что он подвергся разгрому. Жителей не было и здесь. Во дворах мычала голодная скотина. Что произошло в аулах? Предполагали, что здесь «хозяйничали» большевики…
Колонна шла дальше. С трудом преодолела крутые скаты к р. Марта и… неожиданная, радостная надежда: от частей высылаются вперед квартирьеры – признак длительного отдыха. Вскоре показались два высоких минарета. Перед вечером отряд вошел в большой аул Понежукай и расположился по квартирам. Аул оказался не брошенным жителями. Добровольцы, быстро поев, что «Бог послал» и что «Аллах дал» через своих правоверных, завалились спать. В охранении Юнкерский батальон; еще дальше – кавалерийские заставы и разъезды.
12 марта. Все спали как убитые. Проснулись, когда уже наступил день и были приятно поражены, что их не только не тревожили ночью и под утро, но и этим утром, каким-либо распоряжением. Кругом полная тишина. Никакой стрельбы. Решение: привести себя и оружие в возможный порядок и набраться сил. И еще – познакомиться лучше с местным населением – черкесами.
Аулы! Кавказский, горский народ – черкесы! Мусульманский мир! Зеленое знамя Пророка с полумесяцем! Азия, переселившаяся давно в Европу, но – Россия, наша родная страна, наш, свой, родной народ!
Что знали о нем добровольцы? Весьма мало, только то, что писалось в учебниках или в литературе. Немногие видели черкесов в составе кавказской Дикой дивизии, составлявших в ней полк и героически дравшихся с общим врагом России под своим зеленым знаменем, пожалованном полку императором. Теперь добровольцы были среди этого народа, на земле им заселенной. Интерес огромный и всеобщий.
Полковник Биркин записал:
«Я ожидал найти здешние аулы похожими на аулы у подножия священной горы Ала-Геза, сиречь Божьего Глаза, возвышавшейся как раз против не менее священной горы Арарата… Вот и тут аулы, а на аулы не похожи: самые обыкновенные дома, а не жилища под землей и даже не костры посредине, а стоят настоящие русские печи, с лежанкой, с предпечником и подом, в котором за заслонкой можно и хлеб печь, и барана целиком зажарить».
Но, как и всюду на свете, есть люди богатые и бедные, есть богатые и бедные черкесы. Штабс-капитан Иегулов записал:
«Типичные, азиатские постройки, кривые улицы с бесчисленными переулками и закоулками, бесконечные плетни вместо заборов… Внутренняя убогость убранства саклей, – вернее отсутствие всякого убранства, костры под колпаками – дымоходами вместо печей, отсутствие мебели и кроватей, производили большое впечатление…»