Контроль был вначале слабый, неорганизованный, поверхностный, но затем ставший серьезным и даже психологическим: контролю мог броситься в глаза «офицерский» вид, несмотря на внешнее одеяние; культурная речь; случайные, «непролетарские» манеры… Могло быть и недоверие к представленным документам, если они не подтверждены убедительными объяснениями. Едущим нужно было быть готовыми ко всему, даже быть поставленным «к стенке», но в какой-то момент суметь убежать, скрыться и продолжать свой путь пешком, незаметно, может быть даже только ночами, не страшась зимы, голода…
30 октября, убедившись, что в Петрограде «все потеряно», генерал Алексеев, изменив свой внешний вид на штатского человека, с небольшим чемоданчиком и в сопровождении своего адъютанта, ротмистра Шапрона, выехал на Дон. Последнее его распоряжение было: начать отправку добровольцев немедленно, как только от него будет получена условная телеграмма.
Путь на Дон генералом Алексеевым был избран следующий: Москва, далее на Царицын, Тихорецкую, Ростов и Новочеркасск. Сомневаться, что большевиками уже отдано распоряжение о поисках его, было трудно. Но путь проделан благополучно, и 2 ноября утром в Ростове генерал Алексеев пересаживался в поезд на Новочеркасск. На перроне вокзала перед проходившим стариком вытянулись во фронт шесть офицеров и юнкеров, также приехавших из Петрограда. Все вместе выехали в Новочеркасск, куда вскоре и прибыли.
Вообще, в ноябре еще не был организован большевиками строгий контроль. Из Петрограда смог пробраться в Новочеркасск маленькими группами весь старший курс Константиновского артиллерийского училища, несколько десятков Михайловского и других военных училищ. Офицеров из Петрограда оказалось очень мало: зачислившиеся в Алексеевскую организацию немалые их сотни, получившие от нее нужные документы и деньги, однако, не оказались добровольцами. С сотней с лишним юнкеров Константиновского артиллерийского училища не оказалось ни одного их курсового офицера. Видимо, у них было своеобразное представление о своем долге, о своих правах и обязанностях.
Очень мало дала добровольцев и Москва, хотя зачислившихся в Алексеевскую организацию было много. За ноябрь и декабрь перебрались на Дон немногие десятки. Организация хорошо развивала свою работу: где-то регистрировали, где-то выдавали старое солдатское обмундирование, деньги… Не была организована лишь отправка добровольцев. Но как могла быть она организована в создавшихся условиях? Был лишь один способ – предоставить каждого его собственной решимости и дерзанию. Говорили о молоденькой сестре милосердия М.А. Нестерович, которая по собственной инициативе собирала группы добровольцев и под видом раненых и больных отвозила их в Новочеркасск.