–– А как с каучуком?
–– Потихоньку доим фикусы, но пока сильно опасаемся, надо размножить их, –– легко сказать, но трудно сделать. Вернее не трудно, время, время, самое главное.
–– Хочу к Серафиме сходить, компанию не составите? –– не смог себе отказать в удовольствии съехидничать.
–– Составлю, ваша светлость, с большим удовольствием.
Не доходя несколько метров до владений Серафимы, Яков неожиданно говорит мне:
–– Григорий Иванович, Серафима Карловна приняла мое предложение стать моей женой.
–– Поздравляю, Яков Иванович и безмерно рад за вас, ––ответил я совершенно искренно.
В оранжерее все благоухало. За те дни, что я здесь не был, разрослись привезенные фикусы и Серафима начала укоренять два десятка черенков. Но помимо этого она посадила несколько семян огурцов, которые уже дали всходы, занялась укоренением черенков винограда и продолжила эксперименты выращивания картофеля из семян. Оранжерею я покинул в прекрасном расположении духа.
В этот момент на завод приехали наши иеромонахи, поэтому к Лаврентию я зашел только в буквальном смысле на минуточку, мне не хотелось его огорчать своим «невниманием».
До Усть-Уса мы добрались удивительно быстро, еще засветло. Енисей стоял пока незыблемо скованный льдом. Да и целом в Усть-Усе было намного холоднее, чем в Усинске. Я сразу вспомнил слова отца Филарета о природной аномалии нашей долины. Он тоже по-видимому подумал об этом же, когда многозначительно посмотрел на меня.
В Усть-Усе нас ждали и встретили очень радушно, насколько позволяла ситуация. Шел Великий Пост и к нашему приезду приготовили исключительно постные, но очень вкусные блюда из орехов, грибов и ягод. Я был этим потрясен, прожив полвека в этих краях полвека, никогда не представлял, что можно так готовить. Готовницей оказалась жена одного из добровольцев-охотников. Малых детей у них не было и она сразу же последовала за мужем.
Отец Филарет устройством храма занимался два дня, мы же с Ерофеем совершили несколько разведок на другой берег Енисея и вниз по течению, аккуратно пройдя семь километров до хорошо разработанной почти 200-метровой долины река Чинге-Хем, где вполне можно будет поставить сторожевой пост. Но все это в планах на будущее, а пока нас более интересовала дорога на север.
Леонов со своими мужиками совершил практически невозможное. Зимой, практически на ощупь, имея в руках одни топоры, они проложили вдоль Енисея вполне проходимую дорогу, именно дорогу, а не тропу, до подступов Джимовой горы, дойдя до какого-то безвестного ручья на середине расстояния до Каракерема. Конечно была использована та тропа, по которой выходили к Усу староверцы и теперь надо было решить, как идти дальше, по следам этой тропы или искать более удобный и проходимый путь.