Но это все в будущем, а пока ужин хочешь-не хочешь, но готовить надо.
Позже, ближе ко сну, приехал Ярославцев. Уставший и какой-то излишне возбужденный. От еды отказался, а пока она кормила Андрюшку, бегал по кухне и энергично рассказывал ей о своих сегодняшних свершениях. Звезда в доме должна быть одна. И это Дима. Потому Юля кивала и внимательно слушала, но при этом не слышала ни слова. А когда приходила в себя, ужасалась и мучилась чувством стыда: тут родной любимый мужчина распинается, а ее мысли совсем о другом. Том. Красивом и наглом, который вещал ей про «следующий раз». И вообще вел себя безобразно. И непонятно, зачем пришел. Вот зачем пришел?
Кофе выпить.
И ее это пугает до дрожи и вместе с тем... внутри что-то маленькое и тонкое сладко ноет от одной мысли, что он приходил. Лучше бы, конечно, не приходил, но ведь пришел же!
«Ты меня вообще слушаешь?!» - рявкнул Димка, помахав перед ее носом рукой, когда она разливала по чашкам чай. Она в ответ лишь кивнула и сказала:
«Уже очень поздно, я Андрюшу уложу».
С тем и улепетнула, чувствуя себя просто отвратительно. Ругая на чем свет стоит. В конце концов, Димка не виноват, что у нее тут рецидив произошел. Эти рецидивы случались с ней иногда. Где-то приблизительно раз в семь-восемь месяцев, когда либо Женя по телефону упоминала Бодино имя, либо сама умудрялась где-нибудь наткнуться на его снимок. А те периодически мелькали и в интернете, и в телевизоре (в семье телевизионщика не могло не быть телевизора).
Как же, наследник огромного состояния, завидный жених, преемник отца, открытие в мире бизнеса, невероятный прорыв. В нем всего было слишком и это сбивало с толку окружающих. Почти вышибало из них дух. Слишком молодой для партнеров и конкурентов, слишком красивый для генерального директора корпорации, слишком умный для своего возраста и внешности, слишком желанный для поголовья баб вокруг. А тех было немало. И Юлька с каждой следующей красоткой, с которой его то тут, то там ловили папарацци, убеждалась, как далека и глубока пропасть между ними. И это с Богданом она когда-то мечтала стать счастливой? Наверное, о подобном только в семнадцать и можно мечтать. Потом уже начинаешь соображать, что так не бывает.
И приперся он просто выпить кофе, в то время как она насочиняла бог знает что в своей тупой голове. И истерику дурацкую закатила на ровном месте.
Когда ложилась спать, почти что убедила себя в этом. И даже сама стала ластиться к Димке, стремясь загладить вечерний косяк, на который тот, похоже, обиделся, судя по тому, что сидел, уткнувшись в телефон, и на ее появление в спальне никак не отреагировал. Заглаживала в буквальном смысле – его долго уговаривать было не надо, даже если устал. В смысле исправности «агрегата» у Ярославцева все было отлично. Потому он радостно отбросил гаджет в сторону, едва Юлька оказалась рядом, прижалась к нему и, оставляя дорожку поцелуев у него на животе, поднималась все выше, к его губам. До губ не добралась – он неделикатно ее прервал и весьма охотно усадил на себя верхом, мял ее грудь и наблюдал некоторое время за ее стараниями. Потом передумал и перевернул на спину, весело буркнув на ухо: «Ну что ты еле возишься, учишь тебя, учишь!»