Ночью ожидаемо не спала. И, как и обещала себе, глушила чертов кофе, сидя за экраном ноутбука в надежде хотя бы немного поработать. С работой не клеилось тоже. Ни сосредоточиться не получалось, ни вникнуть хоть во что-то простейшее. В итоге она проснулась сидящей в кресле с ноутом на коленях в девять утра следующего дня, под бодрый и жизнерадостный возглас Андрюшки прямо напротив нее:
- Ам!
Это «ам!» заставило ее распахнуть глаза и ошалело посмотреть на сына.
- Не «ам», а «хочу кушать» или «я голоден», - поправила она Царевича. Тот мотнул головой и снова рявкнул детским писклявым, но уже очень «мужским» голосом:
- Ам!
- Повтори: хочу кушать, - потребовала Юлька, а в голове мелькнуло: «все такая же упрямая и все так же обожаешь спорить». Она быстро скрыла лицо в ладонях, то ли чтобы сын не видел ее растерянности, то ли чтобы руками стереть это выражение с себя, потому что растерянность тут точно неуместна.
- Я голодный! – объявил Андрюшка, видимо, тоже из чувства противоречия.
И в ответ на это Юля только и смогла, что отнять ладони от глаз и расхохотаться. По крайней мере, сын-то точно в нее. Не в Димку.
- Ну как скажешь, - сказала она пацаненку, отставила ноут на тумбочку и подхватилась из кресла, отправившись на кухню. Чтобы продолжить злиться уже там, только теперь будучи уверенной в том, что вся ее злость – исключительно на Богдана.
Да и как тут не злиться, когда он прямым текстом ей заявил, что делает то, что хочет? Даже если она – не хочет. Избалованный мажор. И ничто его не исправит. И плевать ему, что нужно ей и как она видит свое место в жизни. А ведь ее место здесь, на этой кухне, с Андрюшей. Смотреть, как он уплетает вареное яйцо, разделяя его на части. Белок отдельно, желток – отдельно. Ел он, надо сказать, одни желтки. Белок ему был не интересен и доставался матери.
Остальное время она посвятила тому, чтобы навести порядок в квартире и составить план, что делать дальше. Потому как делать что-то определенно надо было, иначе в следующий раз он снова застанет ее врасплох и еще чего похлеще отчебучит. Не Андрюшка, конечно, а Богдан.
То, что Моджеевский появится, оставалось лишь вопросом времени, потому что теперь уже настоящей осаде подвергалась она. И какого, спрашивается, черта?! Не видит он, что ли?! У нее своя семья, в которой она погрязла! Зачем ему это все? Из-за того, что десять лет назад они несколько месяцев с ума друг по другу сходили?
«А ведь он тебя отбивает», - сказала себе Юлька вечером воскресенья и совершенно ошалела от этой мысли.
«От Димки отбивает», - повторила она для надежности.