Шипение не прекращалось и Санька решился его прервать.
— Ты кто такая? Как тебя звать?
Нечисть шипеть прекратила и уже более внятно произнесла:
— Нет в твоём языке моего имени, и не пойду я на твой зов. Сами люди называли нас по-разному. Но ежели я позову, сам прибежишь. Мы хранители дороги в то место, которые вы, люди, называете ад. Мы очищаем человеческие души.
— А тут ты что делаешь? — Удивился Санька. — Ты где здесь ад нашла, гарпия?
Санька вдруг вспомнил как, в Греции называли таких птиц с женскими головами. Тварь вздрогнула.
— Ты знаешь одно из моих имен, но не надейся, что я приду на твой зов.
— Нужна ты мне! — Хмыкнул волхв. — Так зачем ты здесь?
— Не твоё дело! Не мешай мне пить! Я слишком долго не пила всласть.
— Да ты, охренела, тварь, — возмутился Санька и попытался прекратить над собой насилие, остановив отсос силы.
— И не пытайся. Теперь ты мой, — прошипела гарпия.
Санька «вспомнил», что гарпиями их прозвали из-за того, что они похищали у людей силы.
— То слово, которым ты меня назвал имеет значение «восторг», и ты получишь его, когда я выпью тебя полностью.
— Ну, это вряд ли, — сказал Санька. — смотри не лопни.
Так как сила солнца, входя в него, в нём не задерживалась, Санька стал открывать «входящий клапан» всё больше и больше и сам мысленно прихватил тварь, прижав к себе.
— Ты что творишь? — Крикнула Гарпия. — Отпусти. Мне достаточно.
— Пей, моя хорошая, — зловещим голосом проговорил Санька. — Я напою тебя от всей души.
— Стой, стой! Остановись! — Взмолилась тварь. — Я растворюсь в этом свете. Я и так едва в нём живу. Отпусти меня!
Тварь плакала. Она вдруг превратилась в обычную девушку, сидящую на подобранных под себя коленях. Девушка гладила волчицу и это смотрелось так трогательно, что Санька на миг забыл, кто перед ним. Его душа дрогнула и тварь рванулась от него, снова превратившись в непонятное существо, то ли птицу, то ли крылатого змея.
Трансформация из прекрасной девы в чудовище отрезвила Саньку, и он машинально «схватил» существо. Звериный хватательный рефлекс он с самого рождения нарабатывал особенно тщательно. Гарпия не смогла вырваться, и стала постепенно таять, как лёд на солнце.
— И зачем тебе это?
— Что это? — переспросил Санька.
— Моя смерть?
— Ты вредная.
— Ты не понимаешь! Я нужная.
— Ага! Старика хотела прихватить и высасывать из него силы, что он намоливал.
— Ты не понимаешь. Со мной он бы стал бессмертным. Он и так живёт уже лет двести. И всё только моими силами. Я же тоже отдаю свои жизненные силы. Тем, кто мне нужен. А я бессмертна. Я ведь не умираю, а ухожу на тёмную сторону. И когда туда перейду полностью, я стану очень опасной. Все мои сёстры и братья живут в большей степени на той стороне. Я немного другая, потому обитала тут. Смотри, не сделай хуже себе. Ты же помнишь? «Не делай добра, не будет зла…»