— Ир, — подхожу, обнимая подругу за плечи, — вот что ты мне говорила, когда Андрей меня бросил? Что таких Андреев сотни, и жизнь на этом не заканчивается, а сама, а… Вон сколько недостатков у твоего Кости — вагон и маленькая тележка, а ты по-прежнему его оправдываешь, хотя сама понимаешь, что ничего он делать не будет и не собирается. Он живёт с мамой, потому что так удобно и выгодно, в первую очередь для него. Дело не в тебе — дело в Косте.
Сколько ссор и размолвок с Костей я пережила — не счесть. Ирка расставалась с ним, кляла на чём свет стоит, но через время влюблённые снова воссоединялись, некоторое время царила полнейшая идиллия и подруга парила в облаках, снова окрылённая чувствами. А потом всё происходило снова, каждый раз, как последний.
Но в этот раз никто на примирение первым идти не стремился, или потому, что оба уже устали от этих эмоциональных качелей, или просто чувства себя изжили, сгорев дотла.
— Ладно, пошли ужинать. Завтра новая рабочая неделя, и у тебя она будет, ой, какой насыщенной, — тянет за руку на кухню.
Сегодня легли спать раньше, погружённые каждая в свои заботы.
Не спалось, потому что как только закрывала глаза, в памяти всплывал образ хамоватого незнакомца, нежно сминающего мои губы.
И откуда он такой взялся? Словно вынырнул из-под земли, опьянив своим чёрным взглядом, подчинив своим губам и шальным ладоням.
Кажется, за минуту поцелуя, испытала весь спектр человеческих эмоций, разносящий тело на атомы и желая ещё, снова, повторить с жадностью это робкое прикосновение.
Но тут же вспоминаю его предложение купить меня, и любовно-одурманивающий флёр вмиг развеивается, оставляя внутри гадкий осадок от его слов. Единственный раз за столько времени понравилась мужчине, а он оказался просто хамом.
Ну ничего, с завтрашнего дня у меня начнутся совершенно другие проблемы…
— Анюта, всё готово? — Назар Николаевич с утра на взводе в ожидании Фирсова.
— В конференц-зале всё подготовила, папки собраны, руководители отделов приглашены, ваш зам тоже, — кривлюсь при упоминании Ливанова.
Этот маленький царёк уже чуть ли не в открытую всем говорит, что займёт место Артемьева, хотя ещё даже Фирсова не видел и не понимает, что нас ждёт. Так уверен в себе, что даже противно. Вот это у человека самооценка, вот это я понимаю, что значит любить себя драгоценного.
— А кофе? — подскакивает босс.
— Кофе? — так, про кофе никто не говорил, словом не обмолвился.
— Анечка, кофе для Романа. Он пьёт натуральный чёрный и любит печенье с корицей.
— Серьёзно? — вытягиваюсь в лице, не понимая, откуда у Артемьева такие сведения о новом боссе.