— Нет-нет-нет, Ромыч! Не надо! — друг почти орёт в трубку.
— В смысле, не надо? Так, что ли всё оставить? Ты в своём уме? — злюсь, сжимая кулаки.
— Нет, ты не понял. Надо. Но не надо… И как ты его накажешь увольнением? Никак. Мудак и дальше продолжит добиваться внимания женщин силой, чувствуя свою безнаказанность. Не дала по собственному желанию — возьму сам, плевать, каким способом. Нужно придумать способ изощрённый, такой, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнил, чтобы в холодном поту по ночам просыпался, вспоминая свой позор… — Кир переходит почти на зловещий шёпот.
Даже представляю выражение лица друга в данную минуту: прищур, дьявольская улыбочка и куча самых извращённых мыслей в голове.
— Ладно, — соглашаюсь, потому что, скорее всего, у Кира уже есть какой-то план. — Твои предложения?
— Дождись меня, прилечу в пятницу вечером и обмозгуем. О, да, наконец-то веселье! Это будет страшная месть! Ромыч, поверь, он будет сожалеть очень долго! Но ты, пока делаешь вид, что всё норм. Но как, не совсем. Вызови к себе завтра, отымей, как полагается, чтобы в сторону феи не смотрел и затаись. Ходишь, работаешь, раздаёшь указания. Чтобы он успокоился, расслабился и поверил, что на этом всё, потерял бдительность, понимаешь?
— Я тебя боюсь, Кира, — смеюсь, понимая, что друг вошёл в азарт.
Больше женщин и вечеринок, Кириллу нравилось наказывать таких козлов, как Ливанов, потому что сам Кир считал неприемлемым физическое насилие по отношению к женскому полу.
Его пассии проводили с ним время добровольно, по обоюдному согласию, и друг всегда щедро благодарил девочек за подаренную ласку. Парадоксально, несмотря на то, что девушки рядом с ним не задерживались, в наших кругах Кира заслужил прозвище «благородный сердцеед». Каждая из тех, кто побывала в его постели оставалась с ним в отличных отношениях, готовая всегда ответить на его звонок.
— В общем ты понял — жди меня и затаись, как таинственный лотос на поверхности тихой глади озера…
— Чего? — прыскаю смехом, не в силах сдержаться.
— Ничего. Жди до выходных, — смеётся, поняв, какую хрень сморозил. — Кстати, столкнулся с Лизой, — напрягаюсь, в ожидании продолжения, — хитро выспрашивала где ты и когда вернёшься, как проводишь время, а главное, с кем. Но, я, как истинный друг подтвердил твою версию — ты в Астрахани, пашешь на исходе последних сил, стараешься успеть до нового года.
— Молодец! Уважаю. Ничего не заподозрила?
— Нет, явно расстроилась, видимо, Вероничка хотела мелькать перед твоими глазами, а заодно и членом ежедневно, но ты свалил, разрушив планы девочек. Мне поверили, главное, чтобы Яков Сергеевич не проговорился случайно.