А потом заявила, что настаивает на увольнении.
— Из-за меня? — спросил прямо, потому что вопрос с приставаниями Ливанова мы решили. Отводит глаза, сжимаясь в комочек, закрывается в себе.
— Нет… — шепчет едва слышно, опустив взгляд. Слишком неуверенное «нет».
— Из-за меня, значит, — констатирую факт, всё понимаю по глазам Ани.
Неужели было так противно? Не верю! Она откликалась на каждое моё прикосновение, стонала в рот, принимая ласку, подаваясь вперёд, сама просилась в мои руки, ласкающие её тело. Дрожала, целовала страстно, жадно, ловила каждый мой вдох, вжимаясь в моё тело.
Такое нельзя сыграть, притвориться невозможно. Либо чувствуешь, либо нет.
Чего боится? Смотрю в её глаза, пытаясь для самого себя отыскать хоть какой-то вразумительный ответ, понять мою фею — мотивы, причины. Но в глазах лишь сомнение — жгучее, настолько яркое, что воздух вмиг выбивает из лёгких.
Во мне сомневается… Или всё же в себе? Хочется закричать на неё, встряхнуть за плечи и выслушать каждую чёртову причину, которая заставляет её так смотреть на меня.
Сжалась в ожидании моего решения, кажется, распахнув свои янтарные глазищи ещё шире, чтобы я в них сгинул, насовсем, навсегда, без возможности выбраться.
А когда понимаю, что она решила уйти прямо сейчас, неожиданно вспоминаю о законах, и решение приходит само собой. Четырнадцать дней отработки, как и прежде в качестве моей помощницы.
Четырнадцать дней на то, чтобы заполнить собой всю её жизнь и время, не оставив и минуты на сомнения и раздумывания. Чтобы видела и чувствовала только меня одного, никого больше.
Что ж, я сделал вид, что готов играть по её правилам, пообещав (только ей), что не прикоснусь, больше не позволю себе того, что произошло в этом кабинете позавчера. Пусть думает, что так и будет, если это принесёт Анюте облегчение.
Мог бы подписать её заявление с сегодняшнего дня, но нет — с понедельника, так времени будет на два дня больше. У меня больше, не у неё. А к Новому году Анюта станет моей. Станет. Никуда не денется.
Я сделаю для этого всё, и, если моей маленькой фее кажется, что, написав заявление, всё автоматически между нами погаснет и испарится, то Аня глубоко ошибается. Главное, не делать резких движений, приучая её к себе постепенно, шаг за шагом.
Потираю устало глаза. Впереди выходные, за которые я должен продумать каждый шаг в отношении Анюты, понять, как лучше и действеннее завоевать фею незаметно для неё самой. А с понедельника перейду в контрнаступление, за четырнадцать дней полностью вложив эту золотую головку мысли только о себе.