И как бы я не старалась выбросить Фирсова из головы, он настойчиво возвращается в мои мысли, занимая там своё, особое место. Даже когда он уедет, уверена, я ещё долго буду просыпаться по ночам от воспоминаний о нём.
Запал в мою душу незаметно для меня самой, засел так глубоко, что, кажется, не избавиться, не вытравить, не выгнать потрясающего босса оттуда, как бы я не старалась.
К пятнице понимаю, что невероятно устала. Работа с раннего утра и до позднего вечера даёт о себе знать, не позволяя полноценно выспаться и отдохнуть. С ужасом думаю о том, что Фирсов может заставить меня работать в субботу, хотя и сегодня, в пятницу, я можно сказать, уже нетрудоспособна.
Заснула по дороге на работу, и водителю пришлось расталкивать меня на заднем сидении, что у него получилось не сразу, поэтому опоздала на добрых двадцать минут. Мне кажется, я приседаю и начинаю засыпать, да что там — я пару раз засыпала стоя.
Опасаюсь спросить у Романа насчёт субботы, потому что мысленно молюсь всем богам, чтобы у него на завтра были хоть какие-нибудь дела.
После обеда Роман покидает свой кабинет, и я с облегчением складываю руки на столе и тут же опускаю голову, чтобы почти заснуть. Но мечте не суждено сбыться, потому что в кабинет возвращается Фирсов и торжественно объявляет:
— Одевайтесь. Едем в Волжский. Мы не успели там побывать с Артемьевым.
Готова скулить, потому что дорогая туда и обратно займёт два часа, а ещё работа в самом городе. Разочарованно понимаю, что отдых теперь для меня что-то из разряда фантастики.
Медленно плетусь на парковку, и практически вползаю в машину, сразу же откидываясь на сиденье. Кажется, тут же засыпаю, надеясь расслабленно провести хотя бы час.
— Ань… Анюта… — слышу собственное имя сквозь толстую пелену, не сразу понимая, кто меня зовёт и зачем.
— Да… — открываю глаза, обнаруживая перед глазами лицо Фирсова, который настойчиво трясёт меня за плечо. — Я проснулась! — резко подскакиваю, сталкиваясь с ним лбами. Не рассчитала немного. — Ай! — потираю ушибленное место и смеюсь, потому что он делает тоже самое. — Пора?
— Куда? Я уже всё сделал, пока вы спали, — вглядываюсь в окно автомобиля, понимая, что солнце почти закатилось за горизонт, накрыв город темнотой.
— Почему не разбудили? — становится неловко, что Фирсову пришлось всё сделать самому, а я, можно сказать, поехала, чтобы просто поспать в машине. Самое удивительное, что глаза снова закрываются, и я бы с удовольствием продолжила начатое ещё в Самаре.
— Вы… сладко спали, — отворачивается, словно слово «сладко» какое-то нецензурное, запрещённое к употреблению. — Если не ошибаюсь, у вас в этом городе мама живёт?