– Привет, котенок. – Его голос звучит уставшим и разбитым.
– Эй, у тебя все нормально? В чем дело?
Тишина.
– Нейт?
– Да ничего особенного, все хорошо. Тебя не нужно подбросить? По-видимому, теперь я работаю таксистом.
Могу представить, как он смотрит на Татум. Бедняжка. Я знала, насколько сильны ее чувства к Нейту, но, к сожалению, его сердце принадлежит другой.
– Я доберусь.
– Уверена? – в его тоне слышится недоверие.
– Да, я буду дома чуть позже. Может быть.
– Ладно. Звони, если я тебе понадоблюсь.
Затем он вешает трубку. Вешает трубку прежде, чем я успеваю что-то сказать.
– Грубиян, – бормочу я, запихивая телефон в карман как раз в тот момент, когда Бишоп выходит из салона, натягивая футболку. Слава богу.
– Домой? – спрашиваю я, надеясь, что он ответит да.
– Ага, – ворчит он.
Сейчас он выглядит по-настоящему уставшим. Вытащив телефон, он отправляет кому-то сообщение, а затем снова смотрит на меня.
– Они будут здесь через пять минут.
– Хорошо, – отвечаю я, не сводя с него глаз.
Мне нужно что-то сказать. Между нами столько неосязаемого, неразбавленного напряжения, что я наверняка знаю: стоит нам остаться наедине и разразится ад. Он недоверчиво качает головой и отводит глаза, глядя перед собой.
Я едва собираюсь открыть рот, чтобы сказать что-то еще, как перед нами останавливается лимузин. На лице Бишопа снова появляется улыбка, и он проскальзывает в открытую дверь. Я останавливаюсь, пытаясь осознать, что я, черт возьми, делаю.
– Садись в гребаную машину, котенок!
Думаю, сейчас мне стоит его послушаться.
Я забираюсь в лимузин, внутри которого уже расположились Короли – плюс бонус в виде шлюхи, сидящей на заднем сиденье. Она устроилась ровно между мной и Бишопом. Вспомнив, что уже около полуночи, я зеваю. Мое тело ноет, а глаза предательски тяжелеют.
– Бишоп, можешь отвезти меня домой?
Мне жизненно необходимо лечь спать.
– С удовольствием, – хихикает Хейл, положив руку на бедро Бишопа.
Я напрягаюсь и перевожу взгляд на Джейса.
– Чем вы, двое голубков, занимались? Хотя то, что оба все еще живы, – уже достижение… – Джейс усмехается.
– Делали татуировки, – небрежно отвечаю я, словно в этом не было ничего особенного. Глаза всех присутствующих тут же устремляются ко мне, сканируя меня вдоль и поперек, а затем обращаются к Бишопу и лебедю на его шее. Тема разговора сразу же переключается на татуировку, а я просто смотрю в окно, упиваясь переполняющим меня чувством пустоты. Я ненавижу чувствовать себя так, будто я не имею никакого значения для него. У меня по-прежнему нет никаких ответов, и, как обычно, мы играем по правилам Бишопа, а не по моим.