Я роняю рубашку, которую вешаю, из-за звука дверного звонка.
— Ты что-то забыла? — спрашиваю я, открывая дверь. Я спотыкаюсь, когда не вижу Лорен.
Даллас стоит передо мной, плечи широкие и квадратные, одетый в красно-буффало-пледовую фланелевую рубашку, которая почти совпадает с пледом на моем диване, темные джинсы с дырками на обоих коленях, которые обтягивают его ноги, и коричневые ботинки. Мое сердце бешено колотится, и я не могу остановить себя от того, чтобы провести пальцем по губам.
Черт. Гормоны беременности дают о себе знать. Похоже, они хорошо знакомы с ним.
Даллас умеет привлекать к себе внимание этой непринужденной манерой поведения лучше, чем любой мужчина в дорогом костюме. Мой бывший был подражателем хипстера, который регулярно носил дырявые джинсы, кепки и фланелевые рубашки. Он был обобщенной версией настоящего — Далласа. Он не подражатель. Он суровый, приземленный мужчина, который даже не подозревает, насколько мокрыми от него становятся мои трусики.
Я приглаживаю волосы и застенчиво улыбаюсь.
— Привет, — говорю я почти шепотом.
Напряжение разливается в воздухе, как открытая рана. Наш последний разговор с глазу на глаз был не совсем красивым.
Его толстые губы кривятся.
— Это же новый житель Блу Бич.
— Временный житель, — поправляю я, отходя в сторону. Я прижимаюсь спиной к стене, давая ему достаточно места, чтобы войти в квартиру и закрыть дверь.
Его запах, легкий вечнозеленый, напоминающий мне о домике в горах, откуда никогда не хочется уезжать, висит в воздухе, как дым, когда он проходит в гостиную.
— Ты хорошо устроилась?
Нас разделяет несколько дюймов, и я играю руками перед собой, нервозность поднимается по позвоночнику. Мы не были наедине вот так с той ночи, за небольшим исключением женского туалета в аэропорту, где уединение равносильно уединению в тюрьме.
— У меня еще не было возможности найти место для всего, но квартира великолепна. Я не могу поверить, что ты все это сделал. Спасибо.
Он смотрит на меня, в его глазах мелькает победа и удовлетворение.
— Спасибо, что переехала сюда.
Я резко вдыхаю, когда он приближается к моему пространству и встает передо мной, как будто боится открыть мне секрет. Быть слишком близко для комфорта, похоже, его фишка, которую я считаю совершенно ненужной. Это не Лос-Анджелес. Площадь здесь просто запредельная, чувак.
— Ты даже не представляешь, как я чертовски ценю это.
Я отмахнулась от его благодарности и рассмеялась.
— Мне все равно нужно было уехать на некоторое время. Нет ничего лучше отпуска перед родами.
Он слегка усмехается.