Печаль. Сожаление. Напряжение. Все эти эмоции отражаются на его лице.
— Я предлагал, иногда даже умолял, когда одиночество от тоски по семье накрывало меня с головой, но Люси настояла, чтобы я остался. Деньги были слишком хороши, чтобы от них отказаться. Наш план состоял в том, чтобы накопить достаточно денег, и через несколько лет я смог бы переехать домой. Мы смогли бы жить более комфортно. — На него накатывают новые волны грусти, и он делает паузу. — К черту.
Я молчу, не зная, собирается ли он замолчать или сломаться.
Он делает длинный вдох, прежде чем продолжить:
— Я никогда никому об этом не говорил, даже Хадсону. Мы… — Он снова колеблется. — Мы пытались завести еще одного ребенка. Мейвен была незапланированной, поэтому мы хотели сделать все правильно. Расширить нашу семью. Забавно, как устроена жизнь. Мы смогли зачать ребенка, когда не были готовы, но не смогли, когда были готовы. Ее врач предложил ЭКО, которое стоит чертову уйму денег, поэтому мы решили сэкономить и попробовать через несколько лет.
Вот это да.
Мое сердце разрывается от его признания. Он отчаянно пытался завести еще одного ребенка со своей женой и потерпел неудачу. Потом я забеременела после секса с ним на одну ночь. Его желание иметь еще детей было исполнено, но не с той женщиной.
— Ты жалеешь, что не вернулся, — говорю я, мой голос сиплый, горло болит.
— Каждый гребаный день моей жизни.
Я хотела его реалий, его секретов, но теперь я в тупике. Эта дорога слишком душераздирающая, и я брожу по дорогам вины. Ему приходится проходить через все эти процедуры со мной, хотя он хотел делать это с кем-то другим.
— Не ожидаешь, что потеряешь жену в таком молодом возрасте, — продолжает он. — Не ожидаешь, что твоя дочь останется без матери в шесть лет. Мы были обделены, и я не воспользовался тем, что проводил с ней все свое время, защищал ее, пока жизнь не ворвалась и не забрала ее у меня.
Его уязвимость шокирует меня. Мне приятно видеть, как в нем вспыхивает что-то, кроме гнева. Его боль открывает во мне эмоции, и я сдерживаю себя, чтобы не разрыдаться при виде этого сломленного человека. Я борюсь с желанием протянуть руку и утешить его. Дать ему понять, что все будет хорошо.
Но я не могу, боясь еще больше влюбиться в человека, который недоступен. Когда я влюбляюсь, я влюбляюсь сильно, и это моя слабость. Люди, которые любят так глубоко, как я, разбивают свои сердца сильнее, когда все рушится.
Он делает напряженный вдох и с болью смотрит на меня. Он растягивает губы в принудительной улыбке.
— А я говорил, что устрою тебе веселье.