– Понятно, – ухнула павианка.
– Я ввосхищен вашими мманерами. Вы ннастоящая русская ммать, – дернулся макак. – Блядина!
– Можем приступать завтра, если вы не против, – гавкнул пудель Артем.
Подбежали к павианке две болонки, одна попросила паспорт, другая начала расспрашивать, нет ли у павианки аллергии на косметику. А макак все кривлялся, показывал зубы и выкрикивал непристойности.
Но Ксения не привыкла отвечать оскорблениями на оскорбления и дружелюбно показывала японцу зад.
И вечером за ужином павианка похвасталась мужу, что заключила выгодный контракт. Рассказала она и про макака, который мерзко ругался.
– Он же больной, – сказал павиан. – Просто не обращай внимания. Уверен, ему самому очень сложно общаться с другими зверьми и он сильно от этого комплексует, так что еще больше матерится.
– И все же мне обидно, – ответила павианка.
– Ты лучшая девочка Москвы, не обращай внимания на убогих, – сказал павиан и поцеловал Ксению. – Это же просто работа, пускай себе матерится. А ты делай вид, что он ничего не сказал.
Приходит павианка в лофт на следующий день. А там одежды видимо-невидимо, туда и сюда носятся болонки и в углу на диване сидит лебедь Андрей. Он тоже пришел сниматься, потому что новый бренд назывался «Леда» и без лебедя было никак.
Макак с ассистентами уже расставил софиты и камеры на штативах. Павианку накрасили и одели в первое платье, похожее на греческий хитон.
– А ссейчас, бблядь, изобразите мне картину ебаного в рот Сальвадора Ддали! Ддля ттупых – посмотрите в гугле, кто это такой, – завизжал фотограф.
– Я искусствовед! – курлыкнул лебедь Андрей. – И я не позволю общаться со мной в таком тоне!
– У него синдром Туретта! – заухала павианка. – Он не хотел сказать ничего обидного.
– Извини, содомит! – взвизгнул макак.
– Слушай, ты, Тоичиро проебанный! – закурлыкал лебедь. – Может, ты и знаешь, кто такой Дали, но херово учил биологию. Лебедь – большая тяжелая птица, с воды я не могу взлететь без разгона, а это не менее ста метров. Чтобы взлететь с земли, мне требуется вся мощь моих крыльев. И я никак не могу держаться в таком положении, как лебедь с картины Дали.
– Как не стыдно, я больной! – взвизгнул макак.
– Не буду я извиняться! – курлыкнул Андрей. – У меня тоже синдром Туретта. Я твою узкоглазую мамку ебал, которая тебя, ублюдка, из жопы высрала!
– Как грубо! – взвизгнул макак. – Я же извинился, членодевка, тебя ебали десять ослов!
Тут к ним подбежал пудель Артем и начал ругать лебедя за неучтивость и неуважение к больному. Грозился пудель разорвать контракт.