Непопулярные животные (Лихой) - страница 21

Выступала выпь, выступал лебедь-шипун, выступал редкий горностай.

Осмелела выхухоль, ухватилась за штанину лося-эколога и взобралась на его плечо. Дернулся лось, едва ее не стряхнул.

А выхухоль как запищит в объектив:

– Не надо меня ни от чего спасать, просто дайте мне кучу денег, и я уеду к родственникам в Челябинск!

Тут лебедь-шипун как зашипит:

– Ах ты продажная тварь!

Закричала выпь, щелкнул зубами редкий горностай, топнул копытом олень.

– Пойми, дура! – говорит лось. – Не дадут тебе никакую кучу денег, тебя обманут, как всех остальных животных.

– Ну тогда пусть мне отдадут один номер в отеле и назначат трехразовое питание, – пропищала выхухоль. – Я инвалид по зрению, и мне трудно себя обслуживать.

– Мы всегда идем навстречу инвалидам, – влез медведь-депутат. – Мы охотно предоставим редкой выхухоли жилплощадь у озера и материальную помощь.

Сфотографировался с выхухолью медведь, и попало это фото на передовицы всех газет.

Уехали звери-экологи. Приехал целый автобус гималайских медведей, начали они землю бурить и бетонные сваи заливать. Орали медведи, матерились. Целыми днями земля тряслась так, что выхухоль даже кушать не могла.

Пищала она:

– Прекратите строительство! Помогите уехать к родственникам в Челябинск!

Но никто ее не слышал.

Сложила выхухоль в мешочек свои пожитки, взяла белую трость и пошла на автобусную остановку. Ведь если тебя не замечают, можно ездить бесплатно. Стоит на остановке, ждет. Ветер поднялся, началась гроза, и автобуса все нет.

Думает выхухоль: «Так жить нельзя!»

Вернулась она к озеру, взяла полую травинку и тихо свистнула. Схватились гималайские медведи за уши, страшная боль пронзила их тела, не знали они, куда деться от этого еле слышного звука. Превратились гималайские медведи в выхухолей, подбежали к озеру и кинулись в воду. Больше их никто не видел. Точнее, не замечал. И так случалось со всеми, кто приезжал на озеро. Исчезали там строители, туристы, экологи да уфологи. Говорят, даже глава местной администрации пропал – забрали инопланетяне.

Жила в одном приморском городке барсучиха. Была она такая старая, что сама не помнила, когда родилась, и если ее спрашивали, сколько ей лет, всегда искала паспорт. Дети, внуки и правнуки барсучихи давно разъехались, кто в Польшу, кто в Италию, кто в Израиль. Муж ее, старый барсук, был моложе на пятнадцать лет, но по хозяйству не помогал. Сумку поднимет на пятый этаж и ноет, что разболелась поясница – одним словом, мужик. Ездила старая барсучиха на дачу на автобусе, целыми днями копалась в огороде, а осенью таскала в нору припасы. А старый барсук смотрел телевизор, кушал домашние консервы и ругал бандеровцев.